Совестно должно быть, Алоис Мы не виделись всего лишь три года, а ты уже забыл, как звучит голос того, кто научил тебя держать в руках эту самую шпагу с ухмылкой покачал головой Виктор, выходя под бледный свет луны, что изредка прорывался сквозь тонкие облака. Как я сюда попал, тебя не должно беспокоить. Я такой же член этой семьи, как и ты. Я пришел попрощаться.
Вы даже не явились на похороны. нахмурился юноша, все же убрав оружие обратно в ножны, О чем вы хотите говорить со мной теперь, когда от моей сестры осталась лишь прядь волос в мраморном гробу?
О ее последней воле. вздохнув сморгнул мужчина, приподнимая брови в усталом жесте. Так вышло, что мне действительно больше не о чем говорить с вами, моими учениками. Ты меня больше не увидишь, остальным тоже нежелательно знать об этом разговоре, но у Беатрис есть что сказать кое-кому. Узнаешь?.. из-за ворота камзола мановением длинных пальцев выплыл конверт цвета ночного неба.
Откуда у вас это?.. треснувшим голосом спросил Алоис, подходя ближе, чтобы убедиться в том, что зрение не обманывает его. Отец сказал, что сжег все плоды ее «безумия» Чуть было не спалил дом, в холле до сих пор на полу пятно
Сжег, да не сжег закатил глаза мечник, улыбаясь краем губ, Полагаю, она догадывалась, что это может случиться, потому конвертов было два.
Что в нем?..
Боюсь, нам не суждено это узнать. пожав плечами, мужчина вложил конверт в руки юноши, Все, что от тебя требуется, сохранить это до того времени, когда подрастут ее потомки, чтобы отдать на хранение. Выбирай тщательно, от этого может зависеть ее будущее
Я не понимаю вас нахмурившись, Алоис все же последовал за холодной фигурой своего наставника, вновь скрываясь в склепе, О каком будущем идет речь?
Дальнем.
Обойдя саркофаг кругом, Виктор молча поддел крышку, легко сдвигая ее в сторону, будто она не весила ни грамма. Сощурил взгляд, будто мог разглядеть, что лежит внутри. Кивнул головой, дав знак Алоису положить послание.
Я понимаю, что тебе сейчас будет трудно сохранить его в должном состоянии, поэтому запомни, где оставил. Скоро подрастет ее сын.
Аскель? Ему только девять недавно исполнилось. И почему вы думаете его пальцы мелко дрожали, когда он погружал руку во тьму гробницы. Внутри саркофага воздух был будто холоднее, чем зима в Сибири.
Сейчас это не важно. Просто запомни.
Лошадь скрылась в ночи, еще какое-то время разнося по округе плеск воды и чавканье копыт по размокшей земле. Тень Виктора несколько позже также скрылась из виду вместе с порывом холодного ветра и громким вороньим криком, прозвучавшим подобно громовому раскату. Оставив после себя лишь следы сапог двух людей на мраморном полу и алую розу, возложенную поверх белоснежного букета, принесенного Алоисом.
И конверт в своем неодушевленном мире одушевленных вещей начавший обратный отсчет. Девять лет уже прошло осталось еще сто восемнадцать.
***Сделай лицо попроще, старина! Будут у тебя в жизни еще победы, это не последние скачки в этом сезоне.
Несомненно, дорогой дядюшка несомненно. А-ну стоять!.. Что там за шум с утра со стороны реки, Эмма? одернул он промелькнувшую в дверном проеме фигуру в пышном платье.
Как Алоис не старался сохранять ласковое и непринужденное настроение, с каждым годом это удавалось ему все трудней. Глядя на то, как растет без матери Аскель, как к своим детям относится старик Теодор, все сильней им овладевали мрачные думы о безрадостном будущем своих племянников. Эмма нашла радость, развлечение и отдушину в суете светской жизни. Что и говорить, безусловно, она была прекрасна, как ангел, изящна как виноградная лоза, умна и красноречива, но остра на язык, словно дьяволица. За табуном ее воздыхателей, поклонников и фаворитов вязким следом тянулся шлейф ее врагов. Но, поглощенная славой и блеском, который ей дарило ее положение и внешность, она предпочитала не замечать этого «маленького недоразумения».
Не понимаю, о чем ты нехотя бросила девушка, обхватывая руками дверную створку, прижимаясь к ней грудью в усталом жесте. Хотя, я где-то слышала, говорят, будто герр Вольф и герр Хартман что-то не поделили, и у них случилась ссора.