Люди, такие живые и настоящие оказались всего лишь инструментом, оружием, щитом «вторженцев», как их назвали лже-люди. Материальные создания не входят в иерархию истинно разумных существ. Всего лишь белковая конструкция, способная имитировать жизнь, согласно заложенным в них данным. Человек космическая песчинка, расходный материал, вещь, создаваемая для служения и выбрасываемая после использования. Люди нужны там, где невозможно или попросту опасно существование нормальной формы жизни.
То, что две звезды слились в одну, создав цикл разрушений, заставило «вторженцев» выживать на крохотной планете. Они тщетно пробивались к ядру планеты Геункаону, полагая его не обжитым. Но ошибались и были отброшены на поверхность под смертельные лучи жёлтого карлика. Всё, что им оставалось это мириться со своим положением и прокладывать путь домой, используя все доступные ресурсы. Где их дом? Ни Касей, ни тем более Мальтис не знали. Как не знали, когда выжившие «вторженцы» покинули планету, оставив людей и дальше выживать, и сражаться, сражаться и выживать строить мир по образу и подобию
Для противостояния «вторженцам» существа Геункаона принимали человекоподобный вид и проникали на временные базы-убежища. Сначала чтобы понять кто там и чего добивается. Настоящая война началось уже позже. Когда людей в арсенале «вторженцев» стало меньше, а нужд больше. Теперь им требовалось создать гибридный вид человека способный свободно жить на поверхности враждебной планеты. Вид, не страдающий от излучения жёлтого карлика. Вид, способный самостоятельно восполнять баланс микроэлементов в своём теле. Вид, имеющий возможность создавать усовершенствованных репликантов себя. Вид, который не имеет смысла забирать с собой.
Мальтис вспомнил вихрь в блоке утилизации. Картину дополнили фрагменты из осколков чужой памяти. Чёрные кристаллы разгоняясь, менялись, превращаясь в капли бурой жидкости, врезающиеся в тела людей, изменяющие их. Когда консервацию сняли, и двери бокса открылись, мертвецы устремились на свободу, круша всё на своём пути.
Он своими глазами видел взрывы пространственных аномалий, из-за которых сокрытое внутри планеты оказалось выброшенным на поверхность. Мир стремительно менялся, а противостояние становилось неистовым. Люди победили, едва не уничтожив свой так называемый дом. Хотя это не победа. Геункамане вернулись к себе, едва «вторженцы» покинули планету. До оставленных на поверхности людей им, видимо, дела не было. Разве что, совсем чуть-чуть.
Мальтис мало что смог понять из захлестнувшего его потока информации. Удалось лишь разбить на части. И переосмыслить по отдельности.
«Получается ,у любого космического тела, имеющего ядро, есть своё подобие Геункаона. Вместилище разума, отличного от человеческого? Иной мир? спрашивал про себя Мальтис. Имеющим плоть туда не попасть? А геункамане? Могут они выходить на поверхность? Нет. Иначе зачем создавать лже-людей?»
Он попытался найти в полученной информации образ Геункаона и его жителей. Но ничего не получилось.
«Лже-людей создавали по облику человека. А человека по облику кого?» разум Мальтиса погрузился в тёмный омут размышлений. Снова перед мысленным взором появилась система с парными звёздами. Планета гигант. Слияние. Вспышка.
«Сущности, живущие на поверхностях космических тел гости? Бродяги? Вторженцы?» последнее слово вонзилось иглой в разум Мальтиса. Получалось, эта планета ему чужая. Но другого обиталища к сожалению, нет.
«Дом там, где я. И мой дом прекрасен!» в голове укоренилась идея превратить безжизненную поверхность заброшенной планеты в самое лучше место во вселенной. Не свалкой ненужных вещей. А местом, где живут люди. Свободные и никому кроме себя не принадлежащие.
«Пусть будет Земля, Мальтис решил оставить планете название из легенды о ковчеге Мейнхарда. Теперь всё более не менее встало на свои места».
С одной стороны, разумная сущность, живущая внутри планеты. С другой совсем иная разумная сущность, пропавшая сюда случайно из-за разрушений, вызванных слиянием планет. А посередине на широком боевом поле расставлены их игрушки: люди и лже-люди.
«Занятно, наверное, наблюдать за происходящим со стороны», с грустью отметил Мальтис, пожелав от всего сердца никогда не сталкиваться ни с кем из них. Память подкинула образ Алана Мейнхарда с необъяснимо чудесным фантомом души. Вряд ли опекун был человеком. Видимо, кому-то из сущностей зачем-то понадобилось рядиться в человеческую плоть. И возможно, не только Мейнхарду. В голове мелькнула мысль о защитном костюме Виски сдавило. Пронзительная боль прошлась от затылка ко лбу и обратно, а после исчезла, оставив ватное ощущение слабости во всём теле.