Три портрета
Три портрета на стене:
Брат, сестра, а между ними
Чуть с усмешкою отец.
Имена живут во мне:
Юра, Галя и Владимир
Трое замерших сердец,
В двадцать пять от рода брата,
Тридцать с хвостиком сестры
И отца в самом рассвете.
Судьбы их как бы распяты,
Несгоревшие костры
На стене портреты эти.
Мать, жена, одна, седая,
Слышит, будто говорят,
Как живые, голосами,
Ночью рамки покидая,
И за стол садятся вряд,
И рассказывают сами.
И она им все расскажет,
Упрекает, ли журит:
Вы ушли, а я осталась,
У портретов я на страже,
Жду и плачу до зари,
Муж и дети: Юрик, Гала.
Три портрета пожелтели,
Только лица неизменно
Смотрят, молча со стены,
Будто души, в самом деле
Избежать не могут плена
Из-за косвенной вины.
Сгущенка
По копеечке сорок восемь,
Как раз на банку сгущенки.
Мы с братом в ту самую осень
Пили молоко струйкой тонкой.
По троечку, по десятику у мамы тырил,
Да пустые бутылки, копеек по восемь,
В «стеклотару» сдал штуки четыре,
Всё подсчитал ровно сорок восемь!
Пьем, блаженствуем, праздник что надо!
И к чему бы это, а ссора случилась:
Ты пьешь дольше!.. Нет ты!.. И радость
Как вода молоком замутилась
Вечером мама с работы приходит,
Я во двор, как нашкодивший кот
Не ругаясь, сказала: Не надо, Володя,
Брать без спроса, не кради наперед
Смотрю в душу
Не вмешиваясь грубо, наблюдаю,
Что в следующий раз душа захочет,
Глубокий сон, бессонницу ли ночью,
Какие мысли струйкой тонкой точат.
Не вмешиваясь грубо, наблюдаю,
Что в следующий раз душа захочет.
То без причины грусть воспоминаний,
То приоткроет чуть завесу мирозданья,
То совестью кольнет мне в назиданье.
Что в следующий раз душа захочет,
Глубокий сон, бессонницу ли ночью.
Мечтать о том, чего не доставало,
Иль восхищаться женским идеалом,
Навеет вдруг холодная усталость
Глубокий сон, бессонницу ли ночью.
Какие мысли струйкой тонкой точат
Не день, не два, а года напролет
Я ли в душе, душа во мне живет,
И только то мне жизнь всегда даёт,
Какие мысли струйкой тонкой точат.
Не вмешиваясь грубо, наблюдаю,
Что через миг почувствую, не знаю.
Пришла пора
Пришла пора, на выдумку надеясь,
Строчить пером, о мысли не заботясь,
Какой в ней ход, какой в ней ветер веет,
Без логики, без смысла, между прочим.
Дыханьем сдуть с предмета легкий сор,
Пусть он в лучах без устали запляшет,
И разыграть влюбленности притвор,
Вот хорошо, что в рассужденьях каша.
На грани сумасшествия восстать:
Привычкам нет и принципам отказы,
Строчить пером, бумагу лишь марать,
Какие есть сейчас, те и ложатся фразы.
Пора пришла пусть хаос верховодит,
Мне подыграть ему не стоит и труда:
Я ваш слуга, вы ваше благородие,
Недели день и нет, а все-таки среда.
Посмотрим, что и с чем соединится,
Дыханьем пыль надую виртуально,
В луче мелькнут уродливые лица,
Костюмы их в сверкании сусальном.
А вы подумали: не пьяный ли писака?
Нюхнул чего, нет-нет, ни, боже мой!
Он лишь с душой затеял нынче драку,
Как ветер холодом пугает нас зимой.
Подумал так: пришла пора проснуться,
Весь дух растратить битвою с тенями,
И распушив свой драный хвостик куцый,
Сыграть без слов массовку в мелодраме.
И как сорняк из грядки пустоцвета
С корнями рву гуляй душа, гуляй!
Сегодня мне ни в грош не жаль поэта,
Пришла пора, какая? угадай
Мама, мне больно
Рядом в гробу
Деревянном местечко,
Мама, найдется ли мне?
Вова, сынок,
Пока бьется сердечко,
Будем встречаться во сне.
Мама, мне больно,
И горько, и плохо,
До срока возьми одного.
И вновь отвечает
С протяжностью вздоха:
Здесь худо и сыро,
Противно, темно.
Живи, как живется,
И радуйся малым,
И Бога, прошу, не гневи.
Любила я вас,
Но от вас я устала,
Бессмертие в вашей крови.
Отец ваш мой муж,
С ним в единое слились.
В гробах только кости, ничто.
А к нам не спеши,
Пока дышишь и в силе