Шум со стороны леса усилился и на берег выбежал парень: темноволосый азиат, высокий, хорошо сложенный. Он был растрепан и одет в поношенную робу, но это нисколько не умаляло его очевидных достоинств.
Лунаи, скорее, идем в дом, твой отец вернулся раньше, без настроения, парень говорил сбивчиво и взволнованно.
Девушка быстро обулась, еще раз поправила платье, и вместе с азиатом стремительно скрылась в лесу.
Несколько птиц протяжно вскрикнули и взлетели над деревьями.
Сердце с силой долбило Эдгара в грудь, в каждом ударе было новое чувство: нежность, желание, интерес, ревность и даже страх. Страх, что в момент новой встречи он не придется девушке по душе. Эдгар просто не представлял, что на свете существует такой страх и такой калейдоскоп эмоций. Но удары в груди становились настойчивее, и все ощущения складывались в одно.
Время тянулось, спотыкалось о мысли, а потом и вовсе потеряло силу. Эдгар все также неподвижно стоял и смотрел на зеленые заросли, в которых скрылась его невеста.
Лунаи, зачем-то произнес он вслух, словно хотел распробовать это имя и стать ближе к девушке, только что забравшей с собой его сердце.
Глава 23. Луна, прошлое
Зарина жует жвачку, широко открывая рот, и не сводит с меня глаз.
В классе еще совсем мало ребят большинство приходят ровно в восемь, потому что или курят за школой, или сидят в туалете и делятся своими тайнами. Но сегодня, я уверена, будет много опозданий. Ведь каждый захочет пройти мимо открытой двери в кабинет английского, где назначен первый урок у одинадцатого класса, чтобы хоть мельком взглянуть на новенького Эдгара.
Но почему Зарина пришла так рано, неужели ей неинтересно?
Я совсем не рада ее агрессивному вниманию. А вдруг она уже выведала, что новый ученик и я обречены стать мужем и женой?
От мысли об этом становится дурно.
Ты в курсе, что завалила контрольную? вдруг резко говорит Зарина, когда я прохожу к своей парте и начинаю доставать учебники и тетради.
Я замираю и встречаюсь с ней глазами.
Врëт?
Не похоже.
По какому? спрашиваю я, чувствуя, как руки начинают дрожать. То ли от досады, то ли от волнения в разговоре со своей главной обидчицей.
По математике. Что за тупой вопрос, она смотрит пристально и зло.
Пока я думаю, что сказать, Зарина нагло проводит языком по губам и надувает из жвачки пузырь. Через секунду он громко лопается.
Этого не может быть. Я все решила верно, мой голос почему-то становится тихим, а в горле встает комок словно там застрял зеленый каштан с торчащими во все стороны колючками, и я никак не могу его ни проглотить, ни вытащить.
Я заглянула в журнал. Хочешь проверь, она кивает на учительский стол и продолжает: Скажи, Луна, как можно быть такой тупой? глаза Зарины так и горят.
Не нахожу, что сказать. Теряюсь и, кажется, даже вытаскиваю из рюкзака не те тетради.
С твоей внешностью просто необходимо быть умной. Страшная и безмозглая это слишком. Как ты жить-то будешь? разговор накаляется. Ребята, которые уже пришли в класс, поглядывают на нас. Кто-то начинает хихикать. Кто-то поддакивать Зарине.
Я хочу что-то сказать, дать отпор, но слова не могут найти выхода.
Ты весь класс тянешь вниз, продолжает Зарина, все показатели портишь своей тупостью. И ладно бы кто-нибудь другой, но ты самая богатая из нас! Живешь в замке, имеешь все, что хочешь, у тебя идеальные родители, у тебя сад больше, чем центральная площадь! Зарина выкрикивает это с завистью и ненавистью. Луна, почему твои мать с отцом не наймут репетитора, чтобы хоть что-то вбить тебе в голову?
Я цепенею, мне хочется провалиться сквозь землю. Деньги моей семьи это только аренда недвижимости, которая переходит из поколения в поколение; я никогда даже не видела их. Всеми доходами полностью распоряжается отец, а мы с мамой лишь посещаем рынок, когда приходит корабль, и раз в месяц бываем в магазине одежды.
Замок, машина, квартиры: вы ведь только и делаете, что тратите. А сами, наверное, даже не умеете ни черта, голос Зарины звенит в моих ушах. Скажи, Луна, твои родители такие же тупые, как ты? В этом все дело, верно?
Словно очнувшись, я поворачиваюсь к однокласснице лицом.
Замолчи, это слово само вылетает из моих губ. Но оно слишком тихое и робкое, чтобы считать, что я дала сдачи.
Что ты там блеешь? Зарина встает со стула. Хочешь, чтобы я заткнулась? Вы слышали? Она говорит, чтобы я заткнулась