Ты чё? Тоже решил сегодня в универ не ходить? спросил Толик, не отворачивая от монитора своих покрасневших глаз.
Я убил человека, вдруг выпалил Лёня, сам почти удивившись своим словам.
Чё говоришь? переспросил Толян и, наконец-то оторвавшись от экрана, посмотрел на приятеля.
Говорю, что человека убил Только что!
Лишь сейчас студент обратил внимание, что свитер Лёни перепачкан кровью.
Жееесть, чувак, протянул Толян, заморгав глазами. Как это случилось-то?
Да Блядь, не знаю! Паша-наркоша, сосед мой, утром заебашил дедана из соседней комнаты. Набросился на меня. А я его
Пиздец. А я тебе говорил, что лучше бы ты у меня вписался. Нет же Тебе же нужна была хата отдельная, Кристинку водить.
Заебал, проповедник. Что делать-то? раздражённо перебил приятеля Лёня.
Не ссать и не бояться! ответил тот. Ясно же, что самооборона. Но отсидеться не помешает. Успокоиться хотя бы.
Да, согласно кивнул Лёня, стягивая с себя окровавленный свитер.
Я тут на выхах у бати был, продолжил Толян разговор в намеренно непринуждённой манере. Свиснул у него бутылочку коньяка. Не желаешь?
Да ну блин
Ну, а чё? Мокруху отметить, неудачно пошутил приятель, но сам улыбнулся своей шутке.
Дебил, блядь
Ну, давай хоть в кофе накапаю по паре капель? В качестве лекарства.
Да, ладно, эстет, блин. Давай, снова согласился Лёня и почти упал в кресло.
Сейчас он почти не чувствовал ни рук ни ног, тело колотил какой-то нервический озноб, а сердце бешено стучало. Но шутливый циничный тон приятеля успокаивал студента. Толяна он знал очень давно и доверял ему практически как себе. Тем временем, тот принёс кофе с коньяком, дал кружку Лёне, а сам снова занял своё привычное место вполоборота за компьютерным столом.
Отпив пару глотков, он, не слезая со стула, подкатился к окну и, аккуратно отдёрнув штору, посмотрел на улицу.
Что там? нервно спросил Лёня, вцепившись в горячую кружку обеими руками.
Да ничо Вон, смотрю, менты с мигалкой проехали. За тобой, наверное с совершенно серьёзным лицом проговорил Толян, выждал паузу и заржал.
Идиот
Да я тебя как-то приободрить стараюсь.
Хуёво стараешься! отрезал Лёня.
Да ладно тебе. Там весь проспект перекрыт чё-то
Видел, кивнул Леонид. Авария, наверное.
Толян закрыл свою игрушку и развернул телеграм.
А у меня для тебя две новости: хорошая и хорошая. С какой начать?
Начни с хорошей, устало ответил студент, отпивая кофе и постепенно начиная ощущать свои дрожащие пальцы.
Новость первая. Мы с тобой сегодня ни разу не прогуливаем, потому что универ закрыли из-за террористической угрозы.
Снова кто-то позвонил, что бомбу заложил?
Да пока непонятно пожал плечами Толян, изучая посты на канале. Говорят, захват городской больницы. Подробностей мало. Туда сейчас ментов стягивают и спецназ ФСБешный. И это вторая хорошая новость, потому что ментам сейчас точно не до тебя.
Это радует.
Почти двое суток Лёня просидел у Толяна, прикидывая, что будет лучше: дождаться, когда полицейские начнут копать и надеяться, что пронесёт, или сразу самому пойти сдаваться. Так и не остановившись ни на одном из вариантов, он прислушался к фирменной народной мудрости от Толяна «утро вечера мудренее», лёг на диван и залип в какой-то триллер про зомби.
Толян разбудил его, сильно тряся за плечо.
Вставай, убивец! Пошли в магаз! послышался из темноты голос приятеля.
Не, ты что? Сам иди. Я тут посижу, начал возражать Лёня, но приятель не слушал возражений.
Да хватит ссать! Хоть продуктов поможешь мне набрать и сам развеешься.
А что там с террористами? поинтересовался Лёня.
Да я хз Не читал телегу. Я сидел гамал, а свет пропал.
Может, не стоит выходить?
Ты теперь террористов боишься? Взорвут тебя? Аллах акбар! Херли дома сидеть без света, как два педика. Пошли! Тут до ТРЦ пара кварталов, продолжал Толян в своей активно-позитивной манере, в потёмках роясь в шкафу. На вот, надень! Там как-то прохладно.
На ощупь, напялив на себя тёплую толстовку и куртку приятеля, Лёня вместе с ним отправился в торговый центр.
Глава 4. Хипстер
в которой Лёня и Толя совершенно не разбираются в современных трендах, не могут оценить модного лука, но начинают что-то понимать
На улице было холодно. И многоэтажка Толяна, откуда, спустившись по тёмному подъезду, вышли парни, и окружающие дома тоже стояли совершенно тёмные. Ни в одном из многочисленных окон сейчас не горел свет. Но в полумраке чуть светящегося неба до сих пор был хорошо различим плотный желтоватый туман, стелящийся по дворам.