Итгар Вааганович, тут такое химичка тихонько прикрыла за собой дверь, и села напротив Ита за стол, облокотившись, причем так, что все прелести оказались как раз напротив докторских рук. Такое ну и, в общем, я опять к вам.
Понял, коротко кивнул Ит. Вы снова?
Ну да.
Мария Львовна, я же рекомендовал вам пользоваться средствами защиты, безнадежно вздохнул Ит. Ну вы же взрослый человек. Я понимаю, порыв, страсть лето, наконец, но надо же как-то всё-таки думать головой-то!
Кончились, Мария Львовна мило покраснела. Ит откинулся на спинку стула, чтобы находиться подальше от прелестей, и покачал головой.
Ну так купите, с неприязнью произнес он.
Стыдно, она покраснела ещё гуще. Надо в Пермь ехать.
Так езжайте, Ит рассердился. Ладно, это вы уже сами. Что на этот раз?
Чешется, полушепотом произнесла она.
Угу, Ит поморщился. Нет, ну так нельзя. Хорошо, в этот раз, судя по всему, молочница. А если сифилис? Вы позора боитесь? А без носа остаться не боитесь?
«Застращаю, подумал он. Ох, застращаю. Надеюсь, на пару недель хотя бы хватит».
Боюсь, Мария Львовна вытащила из кармана подшитый кружевом платочек, и промокнула глаза. Промокнула, впрочем, очень осторожно, чтобы не повредить тени. Очень боюсь. Но, понимаете, так бывает, что
Бывает, согласился Ит. Люди взрослые, порой и не такое бывает. Но думать всё равно надо. Вот что, зайдите ко мне через два часа, отолью свечи, сделаете курс. Но чтобы в следующий раз приобрели изделие номер восемь, и носили с собой. И ещё, Мария Львовна, будьте вы разборчивее в выборе. Что это за кавалер такой, если у него даже на защиту денег нет?
Есть у него деньги, возразила химичка. Он просто забыл
Угу. В который раз он просто забыл, если вы ко мне от него с такой наградой пришли? спросил Ит. Значит, и с другой забыл. Про это вы не подумали?
Нет, кажется, она растерялась. А ведь и правда, где-то он же взял ой, ну как же я
Обойдётся, Ит встал. Идите, и через два часа жду.
Так чешется же очень, казалось, химичка сейчас заплачет.
Ну, почешетесь пару часов, развёл руками Ит. Мне приготовить надо лекарство, я такие формы не держу, у нас тут всё-таки дети, а не вендиспансер.
Из его кабинета химичка вышла красная от стыда, но обнадеженная скорым излечением к Иту она за эти четыре года с подобными проблемами обращалась раз двадцать. Хоть бы она уже родила от кого-то, и осела хоть где-то, думал Ит. И лезла бы к нему со своими половыми проблемами и болячками, подцепленными от местного гм контингента. Да, именно что контингента, это, наверное, самое подходящее слово.
* * *Берта пришла после обеда, она сегодня была выходная, и чем-то занималась в городе, но, видимо, занятия кончились, и Берта приняла решение вытащить мужа с работы пораньше, у того, по её расчетам, дел в этот день было немного. Пришла Берта при параде, в нарядном выходном платье, с яркой тряпичной индийской сумкой сумка эта, заграничная, нездешняя, была предметом зависти почти всех детдомовских дам, в первую очередь, разумеется, Марии Львовны.
Привет, стучать Берта, конечно, не стала, зашла в кабинет, положила сумку на стол в ней что-то звякнуло. Отработал уже?
Привет, Ит закрыл последнюю на сегодня папку, тоже встал, обошел стол, и чмокнул Берту в щеку. Да, всё уже, закончил. А откуда это ты такая нарядная?
Собрание кружка, пояснила Берта. Мы там все сегодня были нарядные.
Это какого? удивился Ит. Берта в один кружок ходила, а другой вела сама. Первый был садоводческий, второй математический. Ради математического, да еще и закрытого по летнему времени, Берта наряжаться не стала бы.
Садоводы, подтвердила его невысказанное предположение Берта. Фотографировались для стенгазеты, показывали, что удалось взрастить. А потом ели, что принесли. У Гали была редиска какая-то уникальная, красная внутри, а Тамара всем показывала съедобный физалис, но только показывала, он у неё в горшке на подоконнике растёт.
А ты? Ит усмехнулся.
Желтый кабачок, разумеется, пожала плечами Берта. Произвела фурор, просят вырастить семенной. Выращу, тем более
Тем более что их выращиваю я, напомнил Ит. Ладно, будет семенной, мне не жалко. Интересное что-то было?
Не-а, покачала головой Берта. Совсем ничего. Что на обед давали?