Он ещё немного о чём-то поразмышлял и решительно направился обратно, в сторону леса.
Войдя в лес, быстро огляделся по сторонам, ища глазами Эльзу. Её нигде не было.
И вдруг он услыхал тихий девичий смех, который раздавался где-то совсем рядом. Он резко обернулся.
Неподалёку, среди редко растущих кустов, стояла Эльза, полностью обнажённая. Она смотрела на него своим ледяным взглядом, чуть прищурившись, и тихонько смеялась.
Холодный взгляд и смеющиеся губы очень странное, необычное зрелище. Даже то, что она была голая, не произвело на Николая такого сильного впечатления, нежели этот ледяной взгляд и смеющийся рот.
Ужас овладел им. Он стоял, не в силах двинуться с места.
Эльза перестала смеяться и поманила его пальцем, сказав, всё с тем же лёгким прибалтийским акцентом, чуть смягчая твёрдые согласные звуки и делая на них ударение:
Ты слетил за мной? Глюппенький. Я знаю все ваши мысли и желания на сто хотов вперёт. Ити сюта и пойтём.
Куда? с трудом, но всё же спросил он.
Она пристально посмотрела на него, ничего не ответила, развернулась и отбросила пряди светлых волос, которые струились по её плечам, на спину. Он увидел её красивый изгиб спины, соблазнительные ягодицы и длинные, крепкие стройные ноги.
Она вновь, в полуобороте, поманила его пальцем и лукаво улыбнулась. На сей раз холод в её глазах растаял, и появились озорные искорки.
Он, как во сне, пошёл следом за ней.
Часть 2
Федька наделал переполох. Бегал по друзьям и твердил, что Колян пропал. Сгинул. Никто ничего не мог понять, куда пропал, когда? И почему он так в этом уверен? Но Фёдор твердил, как заведённый:
Пропал друган. Сгинул.
На вопрос:
С чего такая уверенность? Фёдор заявил, что никогда такого не было, чтоб Колька не пришёл к нему вечером попить пивасика и посмотреть футбол. Сегодня важный матч Зенита со Спартаком и, чтобы Колян пропустил такое событие, это просто невозможно.
А, может, он дома решил посмотреть? неуверенно, но всё же спросил Миша, парень лет двадцати с небольшим, Чего раскудахтался? Взял бы да позвонил ему, чем панику тут наводить.
Так звонил же! воскликнул Фёдор, Сто пять раз звонил! Телефон выключен или вне зоны доступа. Как так? Он вперил слегка мутный взор, от опорожненной только что бутылки пива, на друга.
Давай сходим к нему, проверим, предложил Мишка, Может, дрыхнет без задних ног?
Ага, огрызнулся Федор, Разве что в канаве где, тьфу-тьфу! Раз телефон вне зоны доступа
Они всё же пошли проверить. Подойдя к дому, постучали сначала в дверь, потом в окно, потом снова в дверь. Никто не отозвался.
Я ж говорю, пропал Колька, Фёдор мрачно посмотрел на Мишку. Вот куда, спрашивается, он делся?
Давай к его соседке сходим. Спросим. Может она видела чего? Ну куда пошёл, например? Или, может, кто к нему приходил?
С ума сошёл! воскликнул Федя. К Эльзе!? Да ни за какие коврижки я к ней не пойду! И разговаривать не стану. Забыл что ли? Она ж с приветом! А глазищи какие Жуть, он передёрнул плечами, как от озноба.
Ну, знаешь, возмутился Михаил, ради судьбы друга можно и потерпеть. И вовсе она ни с приветом. Странная, нелюдимая да. Но голова у неё варит нормально.
Федор хотел поинтересоваться, откуда у приятеля такая уверенность, что голова Эльзы варит нормально, но не стал, а только махнул рукой.
На деревню стали опускаться сумерки. Кое-где в окошках домов зажёгся свет. Односельчане возвращались с работы.
В доме Эльзы тоже неярко засветилось одно окошко. Мишка толкнул Федора в бок и кивнул в сторону окна:
Дома, тихо проговорил он, Ну чего ты боишься? Девка ведь, не мужик же какой, амбал. Что она нам может сделать?
Не знаю, всё так же мрачно сказал Фёдор, Но не по себе мне, когда её вижу
А, может, это ты немного с приветом? А не она? усмехнулся Мишка, Идём, и он потянул его за рукав.
Федор ещё раз, на всякий случай, а вдруг, постучал в дверь дома Николая, подёргал за ручку, потом махнул с досадой рукой и сказал:
Ладно. Шут с тобой. Пошли к этой ведьмаке.
Они быстро вышли со двора и оказались, буквально через несколько минут, у калитки дома Эльзы. Калитка была не заперта. Они прошли тихо по заросшей со всех сторон травой тропинке к дому. Тускло светящееся окно было не завешено.