Но это именно Великая начертила её путь. Метки на теле, её дар раскрылся. Мой дар перешел к ней.
Не унималась дурфа в своих увещеваниях. Аэль права. Несомненно, царица была права и выбор был у всех, но не у Дев. Их путь был предрешен. Пристало ли им изменять традиции, что тянулись с самого начала?
Царица, я понимаю, Лаэлари сложно. Мы рождались, наш дар проявлял себя почти сразу. Она другая и я пыталась быть терпеливой по отношению к ней, но сначала она сбегала, срывала занятия, а потом заявила, что уходит.
Карла тяжело вздохнула. Она отказалась от сил, что согревали нутро. Долгое время она пыталась привыкнуть к жизни, что не несет в себе свет Великой. По прошествии всего этого времени она даже в небе надолго задержаться не могла.
Она закончит, как и я, если откажется от дара. Едва ли ей тогда найдется место среди Слушающих. Она превратится в сосуд, что никогда не наполнится благодатью Великих. Силы будут утекать, не задерживаясь надолго в теле.
Если Великим угодно, они вернут ее в дев без нашего вмешательства, если же это было временное направление ее пути, она останется у ведьм и раскроет себя среди них, в усладу богине.
Аэль была непреклонна, но жесткость сейчас не играла в женщине. Баргустка накрыла плечо девы рукой, мягко поднимая ее до равных.
Карла, тебе давно уже стоило найти свой путь на земле, среди живых. Это тяжело, но Великая не ждёт от тебя той скорби и муки, что ты несешь. Она освободила тебя от сил не для праха души. Найди для себя уголок счастья, и я верю, что полет для тебя снова станет чудесен.
Карла прислушивалась к словам царицы. В них была мудрость, которую постичь удавалось немногим. От жизни ли с Огненной, которая, казалось, даже выдыхает знания и опыт, или от того, кем сама является Порывистая. Аэль рассудила так, что дурфе было дано лишь согласиться, но не скрипя сердцем и зубами. Легкость Переменчивой подхватила, окрыляя душу, давно уже прижатую оковами к земле.
В ваших словах истина, царица. Великая милосердна, я постараюсь.
Слишком сложно было отпустить все за раз. Вся жизнь крылатой заключалась в долге перед Небесной, перед народом, доверенном заботам цариц и Дев. Со словами Аэль пришло понимание, что тяжесть эта пройдет, что она уйдет тогда, когда сама Карла найдет в себе силы откинуть её. Кому как ни Порывистой знать о том, что расщелина души истощает, а стянуть её сложно, почти невозможно.
Да сохранят тебя Великие, Карла и путь твой вновь вернётся из тени смут.
Аэль попрощалась с девой, позволив себе обогреть ее взглядом и мягким касанием плеча, скорее по-дружески, нежели по-воински. Тренировка шла своим ходом, а Каска от разговора успела подхватить нервный тик. Ещё бы. Ее первый желанный гут мог нажить себе бед и оказывается не зря столько времени пропадала. От порядков Дев, которые были в тягость девочке. Она ведь росла в тепле и заботе своих хал и хар, как тропический цветов, в избытке тепла. И теперь подруга решила напомнить какого это летать в облака. Волосы Скрытого Клинка поднял ветер, когда царица заняла боевую стойку, левой рукой приглашая баргустку на поединок.
Давай потанцуем, как в старые добрые времена. Хоть молодняк потешится.
Усмехнулась баргустка, прежде чем удивление сползло с лица Каски. Женщина вооружилась обоими клинками и в рывок, приблизилась к Аэль.
Начнем!
Жизнь в крепости текла своим чередом. Воительниц отправляли на побывку, сменяя теми, кто успел настрадаться видами войны. Молодняка развелось так, что город стоял на ушах от шалостей, которые те торопились учудить. Успевай ловить до того, как выскочат за стены, затесавшись среди тех, кто на охоту выбирался. За шкирку и в работу, раз силы девать некуда. Так Рефаль привычно подловила мелких из Скрытых Клинков, которые торопились сыскать новых приключений, правда в этот раз среди Дев. Уж и полюбилась им забава доставать зазнобушек юных. Старшие гоняли их, если отвлекать думали от тренировок, но не всегда удавалось.
Ну-ка пойдите лучше на стене помогите, шкоды. Ядра готовьте, скоро враг будет.
Знакомый звук негодования. Снова попались! Эта дурфа что, следила за ними?
Опять в масло? Руки же не отмыть от него!
Встрепенулась коротко остриженная воительница, которую, как и подругу поймали под ребра, точно два бревна тащили.