Сжав руки в кулаки, она встала, ощутив твердую почву под ногами. На смену страху пришла решимость.
И мы способны сделать это еще раз, объявила она. Как сказала Вальтик, нужно идти. Предлагаю выдвигаться. Мы отправимся на север, к Долгому морю, и будем двигаться вдоль побережья, пока не доберемся до деревни.
Сораса открыла рот, намереваясь высказать несогласие, но Дом не дал ей возразить, бессмертный поднялся и встал рядом с Корэйн. Устремив взгляд на юг, он пытался отыскать на горизонте красную линию Марджеджа и некогда залитую золотом равнину.
Корэйн повернулась, намереваясь улыбнуться Древнему, но замерла, увидев его выражение лица.
Сораса тоже заметила написанный на его лице страх. Она подбежала ближе, прикрыла рукой глаза и попыталась разглядеть то, что видел Дом. После долгих попыток убийца сдалась и повернулась к бессмертному, вглядываясь в его каменное лицо.
Что там? выдавила она, тяжело дыша сквозь зубы.
Сигилла потянулась к своему топору, а Эндри перестал предаваться меланхолии и резко повернулся, оставив лошадей. Чарли выругался, глядя себе под ноги.
Дом? Леденящий душу страх охватил Корэйн, когда он вышла из тени, в которой пряталась от жара. Она тоже пыталась посмотреть в сторону горизонта, но ослепляющее солнце и обилие песка не позволяли ей увидеть что-либо.
Наконец бессмертный втянул в себя воздух.
Сорок всадников на темных лошадях. Их лица скрыты, одежда черная, сшитая специально для того, чтобы уберечь кожу от жара.
Сораса пнула песок и фыркнула себе под нос.
Они несут флаг. Ярко-синие и золотые цвета. И еще серебристый.
Корэйн тут же напрягла память, пытаясь вспомнить, что означают эти цвета.
Убийца знала.
Защитники двора, зло произнесла она, глядя так, словно могла дышать огнем. За ее недовольством тоже скрывался страх. Корэйн заметила его по блеску в тигриных глазах. Охотники короля Айбала.
Корэйн прикусила губу.
Они помогут нам?
Невеселый смех Сорасы прозвучал грубо.
Скорее продадут тебя Эриде или используют в качестве разменной монеты. Корэйн, ты самое ценное, что есть в Варде. А король Айбала не дурак, чтобы разбрасываться своими сокровищами.
А что если они ищут не Корэйн? включился в разговор Чарли, на его лице появилось выражение задумчивости.
Сораса прищурилась, сомнение отразилось на ее лице. Какие бы слова она ни хотела произнести, они так и остались невысказанными.
Я возьму Корэйн и клинок, постановил Дом, отворачиваясь от горизонта. Не успела Корэйн возразить, как оказалась в седле песчаной кобылы. Дом вскочил на единственную другую имевшуюся у них лошадь, не обращая внимания на отсутствие седла. Древний не нуждался в таких мелочах.
Корэйн возмущалась, сжимая вложенные ей в руки вожжи. Она удивилась, когда к ней подошел Эндри и принялся затягивать подпругу седла. Он коснулся лодыжки девушки, побуждая поставить ногу в стремя.
Эндри прекрати. Дом! запротестовала она, делая попытки освободить ногу. Корэйн попыталась слезть с лошади, но Эндри твердо удерживал ее на месте, всем своим видом выражая мрачную непреклонность.
Мы не оставим вас, разозлилась Корэйн.
Древний схватил уздечку ее лошади и дернул за гриву собственную кобылу, заставляя обеих лошадей пойти вперед.
У нас нет выбора.
Древний, у тебя нет иного выбора, кроме как ждать, категорично заявила Сораса, не двигаясь с места. Она решительно смотрела на бессмертного. За ее спиной, из мерцающей линии, где земля встречалась с небом, показались черные всадники. Стражам короля нет равных ни на песке, ни на дороге. Возможно, ты переживешь их на день, не больше. Но они настигнут даже тебя, и океан крови прольется напрасно.
Дом зарычал так, словно готов был прогнать ее прочь.
Сарн, до побережья меньше дня пути.
А что потом? Хочешь познакомиться с королевским флотом? усмехнулась Сораса. Корэйн вынуждена была согласиться, флот айбалийцев не знал себе равных.
Ты даже не понимаешь, в какую сторону держать путь, добавила Сораса, махнув рукой на залив вдали и Долгое море за ним. Но поступай так, как тебе будет угодно.
Эндри выругался, и его вспышка гнева застала Корэйн врасплох.
Получается, у нас нет иного выбора, кроме смерти? спросил он со злостью в голосе. Никогда, даже во время боя, Корэйн не видела в нем такой ярости и такой безысходности. Как для Корэйн? Так и для Варда?