Ну, допустим, уклончиво ответил Ла Рейни, стараясь не упустить нить рассуждений в речи полковника, при этом держась своего мнения: закон един для всех, независимо от того, касалось ли обвинение жителей парижских предместий или королевского дворца, в конечном счёте все являются подданными короля!
Прежде, чем быть допущенным ко двору будь то дворянин или же писарь, или обойщик, или помощник пекаря в дворцовых кухнях каждый обязан представить необходимые документы, в которых должно быть подтверждение того, что это лицо является тем, кем он или она представились. Кроме того, требуется подать рекомендательные письма и заручиться личной порукой лица, которое принимает новичка под своё покровительство на службе во дворце или при дворе.
Я думал, что эти формальности касаются только представления знати ко двору, буркнул Ла Рейни, недовольный тем, что упустил из виду столь важное для себя обстоятельство.
Перед законом все равны, не так ли? дю Плесси-Бельер закинул руки за голову и лениво прикрыл глаза. Надеюсь, в вашем ведомстве подают что-нибудь бодрящее? То горячее вино со специями, которым нас угостила добрая мадам Блюш, странным образом влияет на желание расслабиться и уснуть, при виде легкомысленной усмешки, играющей на губах молодого человека, в голову Ла Рейни закрались противоречивые мысли, а маркиз между тем продолжал с ещё большей беззаботностью:
Я готов уснуть крепчайшим сном. Да и проспал бы с неделю, поверьте!
Это всё её булочки с корицей и сладким соусом, наконец поддавшись настроению собеседника, Ла Рейни ответил скупой усмешкой и расслабился. Сам-то он предусмотрительно оставил самую лакомую и сладкую часть завтрака без внимания. Это всё коварный способ мадам Блюш заставить квартиранта размякнуть и провести утро в постели, а потом потребовать и второй завтрак.
О, женщины, коварство имя вам! проговорил с улыбкой дю Плесси-Бельер. После слов комиссара он понял, почему при встрече с ним мадам Блюш сразу же заговорила о свободных комнатах наверху и в связи с чем было выказано напускное радушие к незнакомцу.
Так что же с этим мальчишкой? Ла Рейни без обиняков вернул разговор в прежнее русло. Вам требуются объяснения? Доказательства? Или понадобится представить его лично обер-камергеру двора? Или самому королю?
Да. Да. И ещё раз, да! И последнее также не исключено, отвечая на эти вопросы, дю Плесси-Бельер обратил взгляд в окно как раз в тот момент, когда перед ними открылся вид на противоположную сторону реки и башни длинного здания Гранд Шатле.
У вас может возникнуть одна неприятная загвоздка. Малец находится под арестом по моему приказу, отвлёк его Ла Рейни, как за соломинку ухватившись за новый предлог, чтобы убедить его отказаться от этой затеи. Мы можем войти и допросить его. Но вывести за пределы Гранд Шатле без разрешения, подписанного главным комиссаром Шатле, невозможно.
Могу я встретиться с ним? Кто он этот главный комиссар? Какой он человек? дю Плесси-Бельер уже прикидывал про себя, как провести торг с человеком, в чьей власти было принятие решения арестовать и запереть в камере любого человека, но не было возможности никого освободить из-под стражи без особого приказа. Так какой документ необходимо представить этому человеку? Достаточно ли будет явиться к нему от имени короля?
Полагаю, что приказ главного прокурора Парламента или судьи Или магистрата, Ла Рейни загибал толстые крепкие пальцы, перечисляя должности известных ему людей, репутация которых была достаточно весомой в глазах главного комиссара.
А как насчёт приказа, подписанного самим королём? Или, скажем, обер-камергером королевского двора?
Это, безусловно, да! Я думаю, да, не уверенно ответил на это Ла Рейни и ухватился за ручку, прибитую к стене, чтобы удержаться, когда карета резко накренилась на крутом повороте прежде, чем остановиться у ворот во внутренний двор тюрьмы.
Дальше мы пройдём пешком! выкрикнул Франсуа-Анри, требовательно постучав кулаком в потолок.
Доезжачий тут же соскочил с запяток кареты, поспешно открыл дверь и откинул подножку. Дю Плесси-Бельер вышел первым. Оставив тёплую пелерину на сиденье в карете, он тут же закутался в плащ, поднял воротник и надвинул шляпу на лоб.
Ждите нас у моста! Мы скоро, распорядился он и кивнул Ла Рейни, предлагая идти первым. Будьте моим Вергилием в этой мрачной обители, дорогой комиссар, пошутил он, справедливо полагая, что юридическое образование Ла Рейни позволит ему оценить сравнение с героем «Божественной комедии» по достоинству и принять это как комплимент.