Во Франции для одобрения каждого ЭКО собирается врачебный консилиум. Случай Майи не одобрен: неизвестно, как фиброма отреагирует на стимуляцию. Майя ищет частного доктора и находит мсье Дахана: врач берется за сложный случай. Гормональная стимуляция, как и предполагалось, не проходит бесследно. «Сразу возникли побочные эффекты. В животе скопилась жидкость. Мой организм не переносил ЭКО». Тем не менее Майя делает три-четыре стимуляции подряд, пока наконец не замораживает несколько клеток, из которых после оплодотворения получаются два эмбриона. «Оба доросли до бластоцисты. Оба были отличного качества. Оба были перенесены. Я должна была забеременеть». Но беременность не наступила.
«Я вышла из школы, где вела мероприятие; мне стало плохо, началось невероятно болезненное кровотечение. Я позвонила Дахану. Он сказал, что, возможно, открепился один эмбрион, а второй остался. Нужно сохранять оптимизм и ждать». Ждать, как быстро выяснилось, было нечего.
«Вспоминаю этот период как эмоциональные качели. Я все время плакала. Понимала, что, если не возьму себя в руки, наша пара распадется. И тогда у меня точно не будет детей, поскольку совсем не хочу заводить их одна. Мне было важно родить ребенка вместе с человеком, которого любишь. Смешаться в этом ребенке». Иногда Майя даже чувствовала себя виноватой: «ЭКО было сложным с точки зрения организации. Давиду приходилось сдавать сперму между перелетами. Я думала, что он терпит неудобства из-за моей болезни».
Из этих чувств вырос роман «Необитаемая» («Linhabitee»). «Я сказала себе, что нужно разблокироваться, открыть канал. Только вернув творческую энергию, получится родить. С первого дня, когда я села за книгу, до последней строчки прошло девять месяцев. Я убеждала себя, что книга моя защита. Мой путь к ребенку через слова. Что буду писать до тех пор, пока ребенок не появится в моем животе». С завершением книги выводы изменились. «Я наконец нашла смелость сказать себе: Возможно, у тебя не будет детей, но ты все равно будешь жить. Не став матерью, ты не перестанешь существовать». Размышляя о материнстве, Майя придумывает проект: писатели и художники создают произведения, интерпретируя слово «матка». В 2012 году вышел литературно-художественный сборник «В животах женщин» («Dans les ventres des femmes»).
Майя продолжает делать ЭКО. После пятой попытки попадает в больницу с болью и высокой температурой. Живот раздут и наполнен жидкостью. «В канун Рождества меня забирает скорая. Вода внутри асцит [49] из-за фибромы. В больнице говорят, что жидкость инфицирована, начинают ее откачивать, это больно, она возвращается. Я напоминаю беременную на девятом месяце. В палате со мной лежат старушки, которые смотрят на мой живот и спрашивают У вас мальчик или девочка?».
Врачи настаивают на прекращении гормональной терапии, говорят, рисковать больше нельзя. Майя находит китайского доктора: он убирает жидкость и восстанавливает цикл. Едва ей становится лучше, как она уже думает про следующее ЭКО: в естественном цикле или с минимальной стимуляцией, но «продолжать во что бы то ни стало».
Так Майя оказывается на консультации у самого известного репродуктолога Франции. «Я не назову его имя, хоть любой француз и догадается, кто это. Он совершил ошибку и не взял за нее ответственность». Доктор согласился провести ЭКО в естественном цикле. «У меня вырос единственный ооцит. С этой пункцией были связаны все надежды. Она была моим последним шансом».
В день пункции что-то пошло не так. «Сначала я три часа ждала. Приехала в клинику в полвосьмого, а в операционную меня забрали в половине двенадцатого. Доктор, кажется, обедал с Саркози. Когда он приехал, санитары выстроились, глядя на него влюбленными глазами. На пункцию он пришел без подготовки, с трудом вспоминал, кто я. Попытался пунктировать ооцит и не смог. Пошла кровь. Попытался проникнуть в яичник снова и не разобрался с фибромой. Ооцит остался в яичнике, к тому моменту уже травмированном настолько, что трогать его было больше нельзя. Я могла бы представить себе все что угодно, любой исход только не такой, когда самый знаменитый во Франции врач разорвет мне яичник и потеряет единственный ооцит».
Адвокат Майи выслал клинике претензию. Клиника в ответ прислала досье, составленное хитро якобы никто не несет ответственности. Адвокат сказал, что засудить клинику вряд ли получится. «В течение двух недель я рассказывала на форумах, как пунктирует этот профессор. А потом за три вечера написала монолог». Текст «Жизнь, которой отказано» («La vie refusée») вышел в серии «Коллекция: Вблизи». Сегодня монолог также существует в виде спектакля, поставленного в театре La Reine Blanche.