Нет. ответил Ратибор, чем сильно огорчил Тифона, которого все называли коротко Тиф, Мы поедем за картошечкой, сальцем, мяска возьмем, Рат сделал паузу, оглядывая реакцию компании и повторил трюк с вводной буквой: И на этот раз важность момента он подчеркнул сначала перстом, указывающим в темнеющее небо, а затем обнял и прижал к себе Даню. Договаривать Рат не собирался. После этих жестов они с Даней развернулись и направились к мотоциклу, будто объяснений не требовалось. Так оно и было, потому как оставшиеся парни радостно закричали вдогонку:
Возьмите побольше вина!
Да, нахрен картошку! Даня не жадничай, налей нормально!
Девчонки, все как одна покраснели и прикрыли, улыбающиеся личики руками.
Эти ребята были так не похожи на прочую молодежь, встреченную мной на юге страны, но отчего-то именно с ними я чувствовал какое-то странное родство, не физическое, а мысленное что ли или духовное. Они мне казались искренними, без камней за спиной, просто хорошими, добрыми молодыми людьми. Я был невероятно рад, что отправился в отпуск и судьба привела меня именно сюда. В голове даже мелькала бредовая мысль: «А что, если это всё не случайно, если это и есть моя судьба, моё счастье?!»
Парни, впрочем, как и девчонки тут же навели суету. Я, особо не понимая, что делать, увязался за Тифоном. Пока мы таскали камни, он меня предупредил, вроде как в шутку:
Ты, Димон, пацан вроде чёткий, но, если обидишь Нинку, я из тебя шашлык сделаю! Хе-хе, понял?!
Понял-понял Да и не собираюсь я её обижать!
Это правильно. Ниночка она она короче, хорошая она!
С этим заявлением я был абсолютно согласен. Вскоре вернулся Рат с гитарой и Даня со здоровенным рюкзаком, полным всякой всячины.
Первым делом все выпили, а затем девчата занялись мытьём и нарезкой овощей. Мы же с ребятами отошли в сторонку, где хорошенько дунули, а уже раскурив трубку, точнее время-то современное, бутылку мира, мы вернулись к костру. Пришло время историй и анекдотов, и все мы дружно гоготали не хуже гусей.
Как так случилось? Почему настолько вовремя? Ну неужели бывает такое? Заслушавшись рассказом Рата о том, что раньше у славян были свои боги, и что они бывали тут на земле среди смертных, я упустил, как окончательно затух костёр, а небо стало безумно звёздным, как Нина, озябнув или сделав вид, прижалась ко мне, и то, как хмель вскружил мою голову.
Вскоре свежий, вольный воздух сменился ароматом жарящегося мяса. Всего минут через пятнадцать мы жадно впились зубами в горячие куски, заедая шашлык, парящей, печёной картошкой. Я, как и следовало ожидать, обжог язык, но надо признать не я один, лишь только Света и Лёля оставались достаточно благоразумными, чтобы обождать. Они накололи свои кусочки на короткие прутики и, красиво складывая губки, дули на них. Остальные же, включая и меня, словно мыши в том анекдоте кололись, плакали, но продолжали грызть кактус. Умом-то все всё осознавали, но так оно всё пахло, так это всё хотелось съесть, что удержались немногие.
Как же, вкусно! сказал я, прожевав ароматный кусок мяса и продувая рот в надежде остудить ожоги.
Ага! послышалось в ответ от Рата, а Даня посоветовал запить вином.
Так ещё вкуснее будет! Вино моего дедули волшебное!
На мою усмешку Даня возмутился и серьёзно заявил, что он не шутит и дед у него самый настоящий колдун!
Даня, спокойно! Не напрягай друга Ниночки, а то она тебе принудительную евнуханизацию организует.
Всеобщий хохот разрядил обстановку, а вот меня это заявление несколько напрягло. Вдруг Ниночка что-то такое вот и впрямь практикует, может не профессионально, но даже любительское такое умение невольно пугает. Текущий ряд размышлений видимо отразился на моём лице, потому как Леля предложила всем взглянуть на меня, и дружный гусиный гогот вновь наполнил ночь. Но, а Нина, пользуясь случаем заверила, что я могу не бояться, меня она не обидит.
Полагаю, нужно сказать слова благодарности Спасибо, добрая госпожа Нина.
О! Зафиксирую, и отныне так ко мне и обращайся.
До самого рассвета мы говорили, смеялись и делились открытиями из жизни, книг и фильмов. Иногда Даня играл на гитаре, а мы пели все хором. Как это не удивительно, но бессмертные рок-хиты знали даже в далёкой деревеньке Мавке. Всю ночь мы, то всем сердцем требовали перемен, то приглашали путников и обещали ни в чём не отказывать, то вдруг танцевали странные танцы на берегу забытой реки.