Для видимых образов мы остаемся недостигаемыми: нас нельзя ощутить или потрогать. Мы берем из них нити света, в этом наша сила. Но сейчас я решила просто идти дальше.
В другой комнате девчушка лет одиннадцати вертелась перед зеркалом в ярком зеленом платке и напевала стихи, наверное, собственного сочинения:
Заката тлеющую рану
Внезапно солнце расплеснет,
И озарится лист Корана
Мечтой, похожей на полет
Потом девочка стащила с себя платок и, сверкнув коротким ежиком волос, рассмеялась, громко объявив в пустоту:
Меня зовут Нейши!
Комнаты были прочные. Я подошла и постучала по стене: туктук.
Опасно для странника измерений поддаться эмоциям. От этого мы упускаем возможность контролировать силу и тратим энергию попусту. Если я и обижаюсь на деда, а он на меня это шутка, игра, но не более того. Это не всерьез. На это энергия не уходит.
Но в этой части сновидения я начала ощущать переживание: в каждой комнате меня ждали ссоры, дружба, любовь.
Периодически мне пришлось восстанавливать свою энергию потирая руку об руку. Так нужно, чтобы не утащило в пространство Ид, пространство, где нельзя контролировать сон и ус талое сознание мечется, подобно тряпке в тазу с грязной водой.
В последней из белых комнат, где я оказалась, я увидела девушку девятнадцати лет. Она прощалась со старенькой женщиной с добрыми солнечными морщинками. Женщина сидела в креслекачалке и вязала шарф, а полосатый котенок рядом баловался, запутывал нитки. Девушка наклонилась и поцеловала ей руку.
Мы еще увидимся прошептала она.
Но я знала: тот шарф останется недовязанным и долго будет пылиться на деревянной книжной полке.
Когда все комнаты закончились, я поняла, что стою в коридоре, который ведет туда, где светились прозрачные фиолетовозолотые шары, похожие на круглые лампы под потолком.
Пойдя в этом направлении, я нашла еще одну комнату. Двадцать вторую. Там сидел мужчина. Светловолосый, синеглазый. При моем появлении он отложил в сторону древнюю книгу, страницы которой затрепетали от негодования. Она хотела внимания, но странник отключил его, и книга, заворчав, как брошенный пес, рассыпалась и пропала.
Объектом внимания стала я.
Есть вирус. Он называется доверие. По всей видимости, незнакомец успел меня заразить, воспользовавшись внезапностью появления.
Нам позволено два потока: страх и любовь. Страх идет изначальным, первым, глубинным, но я его пропустила.
Меня зовут Рыцарь И я живу здесь.
Где?
Здесь!
Он ловко поймал и вернул мне белую нить света. Энергия начала стабилизироваться.
В моем сне?
Рыцарь засмеялся и смеялся довольно долго я даже успела обидеться. Белые комнаты мгновенно окрасились оранжевым цветом и рассыпались. Мы стояли у мрачного Замка. Его зубчатые стены уходили в самое небо.
Это моя обитель. Я живу в ней тысячи лет. В соседних лесах от деревьев мертвые берут силу. Деревья питают их, подобно кувшинам с парным молоком.
Ты странник? Ты умеешь нырять в тишину?
Я вынырнул оттуда давно. С тех пор я пью солнечный свет. Я рыцарь солнца. На месте твоего дома в одном из нижних пространств мой замок. Я живу в нем, как затворник, изучая мир летающих магов.
Только теперь я разглядела, что на длинных волосах Рыцаря завязан маленький шелковый платок. Он перехватывал заплетенную густую косу, являясь заколкой. Один из углов платка был длиннее волос и продолжал косу из тяжелых каштановых волос.
Как ты попал в сон, пойманный на Старой башне?
Ты видишь Старую башню, а я вижу Мост. Это Мост, на котором есть шлюз. Сны, что вы ловите, обитатели шлюза.
Как это?
Вместо того чтобы ответить на вопрос, Солнечный Рыцарь внимательно посмотрел на меня и спросил:
Сколько тебе лет?
Хотя вопрос был с виду прост, ответить на него я не могла. Дед Атолла считал меня совсем маленькой, а сам был древним как обитатели Ледяных Глыб, перемещающихся от эры к эре. Однако иногда мне казалось, что я знаю все, а иногда что ничего.
На вид ребенок, но за плечами шесть рождений в одном из нижних миров, четыре эры погружения в осознанные сновидения. Немало. В одном из тонких пространств ты известна как Жрица с изумрудными волосами, подытожил Рыцарь.
Я не знала, что на это следует ответить, поэтому промолчала.
Мы встретимся. Мой осколок живет там, где окажешься ты.