Я пошел в туалет, умылся и посмотрел на себя в зеркало: распух-шая губа, синий подтёк по всей левой части челюсти, кровь на рубашке Брюс Уиллис, не иначе.
Вот. Ирина держала в руках костюм, всё с тем же придур-ковато-испуганным выражением лица.
Ну, в туалет, допустим, заходить не стоило. Положите на диван.
Ой, извините! Просто дверь открыта, и вы тут
Ясно. И, Ирин, завари, пожалуйста, чаю, того, что эти япошки подарили.
Да, сейчас! Может, вам ещё что-нибудь?..
Нет пока.
Сильно болел живот. Насчитав пять ссадин и три огромных си-няка, я пошёл переодеваться.
«Зачем я действительно полез? Я ничего не знаю о ней. Может, это её муж, любовник да кто угодно! Она никогда меня ни о чём не
спрашивает и о себе не говорит, и теперь я понимаю, что, наверное, правильно делает! Да и кто она мне?! Я никогда не брошу Диану, а Адель это попытка убежать от ежедневной предсказуемо-сти. Поэтому какое мне, собственно, дело, с кем она ещё спит, кроме меня, и где работает. Она просто секс, и ничего больше!
Диана вот моя жизнь!»
Слушай, ну ты меня переплюнул! Костя возник передо
мной, как будто из-под земли.
Что ты пугаешь? Стучать не учили? Я сидел на диване и об-рабатывал ссадины.
Может, ещё на «вы» перейдем? Уже весь центр знает! Где ты
так? Костя был в прекрасном расположении духа, прыгнул на
диван и слишком по-свойски на нём развалился.
30
Да, упал.
На бордюр? Слушай, что с тобой происходит? Недавно Диана
приходила, тут такую истерику устроила! Мне уже пятый раз звонят из-за того, что в этом году выставка по текстилю срывается! Ты
приходишь весь побитый! Может, расскажешь?
Нет! Он меня начал уже немного утомлять.
Нет! Ну конечно же нет! Что ещё можно было от тебя услышать! У тебя кто-то появился?
Я молчал.
Боже мой! Наш честный семьянин нарушил святые запове-ди! Костя вскочил и начал прыгать передо мной. Кто она?
Давно? Я её знаю? Ну, ты жжёшь, напарничек! Хоть бы она оказалась женой инструктора этого грёбаного! Представляешь, вчера
пришла, и говорит, что полдома её, чтобы я продавал его и выпла-чивал ей моральную компенсацию!
Так вы же не были женаты?
Так вот и я ей это же говорю! Мол, иди-ка ты, моя милая, и продавай тренажёрный зал своего инструктора по траханью, а от
меня ты хрен что получишь! Ну ладно, не об этом. Рассказывай!
Он опять плюхнулся на диван и почти готов был меня обнять.
Да нечего рассказывать. Я подумал, что иногда его осве-домлённость может быть мне полезна. Познакомился на выставке с одной девушкой, так ничего серьёзного, просто для разно-образия.
Ну да, ну да. Слушай, ну ты, конечно У тебя же Диана ещё
вполне Костя зажмурил глаза.
Эй! Поаккуратней в желаниях! Я слегка толкнул его
в плечо. Она моя жена, между прочим! Я тебе это рассказываю, чтобы ты, в случае чего, мне подыграл, а не для того чтобы
ты мою жену сразу же начал в эротических фантазиях представ-лять, понял?!
Да, друг! Алиби тебе всегда обеспечено, только позвони.
И он всё-таки меня обнял.
31
Мне стало как-то не по себе. В мою тайну, в мою частичку никому не ведомой жизни только что кто-то влетел, ворвался, и сразу
же стало тесно.
Ладно, я пойду. Да и серьёзно, что с выставкой по текстилю
случилось-то?
Да ничего, не будет её в этом году, не успел я площади вы-бить. У нас же «ПродМаш» задержали на несколько дней, и всё расписание сдвинулось.
Слушай, а может, нам закрыть всё к чёртовой матери?
Меня удивил его вопрос, я внимательно посмотрел на него он
улыбался.
Нет, серьёзно. Я же вижу, что ты в последнее время вообще ко
всему этому, он обвёл рукой мой кабинет, интерес потерял.
Кость, да что ты несёшь? Ничего я не потерял Просто, видишь, как всё складывается
Так кто ж складывает?! Ну, ладно. Позже зайду, поговорим.
Может, завтра в зал сходим, давно ведь уже не были?
Посмотрим
Он встал, хлопнул меня ещё раз по плечу, подмигнул и вышел.
Закрыть? Да В последнее время действительно весь этот выставочный бизнес стал меня порядком утомлять. Терял ли я интерес
к своему делу? Нет, скорее, интерес уже давно был потерян, а сейчас
я начинал терять уже сам бизнес Десять лет мне понадобилось, чтобы понять, что это совсем не то дело, которым я хотел бы заниматься.
Только когда Костя ушёл, я вспомнил, что так и не спросил его