Приезд её, как, впрочем, любой из её приездов, был полон шума, бурных восклицаний, падающих из необъятной сумочки принадлежностей женского туалета и конечно же, безудержного тявканья чихуахуа Мимозы, одетой в розовую курточку.
Анютка! Алекс! Как я по вам соскучилась! не выпуская из рук истошно тявкающую Мимозу и пухлую красную сумку, бабушка предприняла попытку обнять маму, надевшую к приезду дорогой гостьи нежно-голубое платье, и взлохмаченного сонного Алекса в домашних трусах.
Потом махнула рукой, чуть не задев маму по голове, вручила любимому внуку и сумочку, и собачку, и, наконец-то, обняла не менее любимую единственную дочь.
А мы-то как соскучились, ты у нас уже полгода не была, скоро забудем, как ты выглядишь не размыкая объятий, мама повела бабушку на кухню, Алекс с сумочкой и Мимозой поплёлся следом.
Меня забыть невозможно, в унисон тявканью Мимозы зловеще хихикнула бабушка. А где Олег?
Отец в командировке, довольно ухмыльнулся постепенно просыпающийся Алекс, поправляя курточку ну на бабушкиной питомице.
Командировки отца Алекс любил можно без зазрения совести курить в комнате кальян, который отца почему-то бесил, и, покуривая электронную сигарету, (которая отца тоже почему-то раздражала) спокойно обсуждать с мамой на кухне политическую повестку, не опасаясь, что придётся оправдываться перед отцом за свои «непатриотические» взгляды.
Опять? Прошлый раз тоже был в командировке. Я же предупреждала, что приеду, мог бы и остаться ради любимой тёщи, разочарованно протянула бабушка.
Ой, мамуль, прости, чайник вскипел, освободившись из бабушкиных объятий, мама метнулась к плите, а бабушка вспомнила о сумочке, Мимозе и заодно, Алексе.
Дай-ка мне мою девочку, бабушка прижала к груди испуганную собачонку и взъерошила редеющие малиновые волосы на своей гордо приподнятой голове. Вот, до сих пор с внуком толком не поздоровалась, ай да бабуля, голубые глаза бабушки озорно блеснули.
После очередной пластической операции глаза у неё стали немного навыкате, но кажется, её это особо не огорчало.
Погляди, внучек, какое у теперь бабули личико гладенькое, бабушка провела иссохшей рукой с наращенными ногтями по натянутой к вискам коже. И ногти недавно сделала у девочки одной, она ещё и стразы мне прилепила, глянь-ка, красота какая. Разве при Советской власти могли мы о таком мечтать? Не-е, только сейчас дожили до благ цивилизации.
Бабуль, ногти класс, и вообще, выглядишь шикарно, Алекс чмокнул бабушку в напудренную-нарумяненную щёку, приобщившись к дерзкому аромату духов «Кристина Агилера». Как там твой краш Пётр Иванович?
Ой, не спрашивай, махнула рукой бабушка и плюхнулась в кресло, предупредительно подвинутое Алексом. Опять ревматизм у моего краша разыгрался. Только-только съехались с ним, а он болеть вздумал. Совсем никудышные мужики пошли! А ведь ему и шестидесяти пяти ещё нет.
Молоденький, предыдущий постарше был, согласился Алекс, поставил бабушкину сумочку возле кресла, и уселся за покрытый розовой скатертью круглый стол, в центре которого стоял шоколадный торт, украшенный нежными кремовыми розочками.
Неожиданно яркое январское солнце, попадавшее на кухню сквозь жалюзи единственного, но зато большого окна, оживляло полосами трепещущего света и торт, и стол, и паркет, и салатовые кухонные обои. Казалось, что вся салатово-розовая кухня мерцает, сознавая, что когда-нибудь совсем скоро наступит весна.
Мой любимый индийский чёрный чай, бабушка блаженно втянула заострённым носом ненавязчивый аромат, распространяемый заварочным чайничком, из которого мама разливала заварку по чашкам. Где у вас пульт? Надо посмотреть, чего там по новостям говорят.
Пульт прямо под тобой, мама разлила чай, разложила по блюдечкам заранее разрезанный торт, и с чувством выполненного долга уселась за стол рядом с Алексом.
Порывшись в недрах кресла, бабушка победоносно извлекла пульт, и стоящий на холодильнике телевизор огласил просторную светлую кухню известиями о проводимых в Российской Федерации военных учениях.
Опять к войне неизвестно с кем готовятся, отхлебнув из чашки, бабушка погладила притихшую Мимозу. Нет бы эти деньги на увеличение пенсий пустить, или развитие медицины. Куда там! Только и циклится на поиске внешнего и внутреннего врага, кагэбэшник грёбаный. Болезнь у него такая шизоидная, всё готовность к войне проверяет. Бредятина!