А Сашка у нас
Биомиметрик. Работа над бионическими проектами создания на основе кремнийорганических полимеров световых сверхпроводников, глядя на недоумевающее лицо Лекса, кибернетик сжалился и объяснил: Это почти то же самое, что вы хотите сделать, только там носитель информации не ДНК, а свет. Проект заморозили, потому что стоп-среды для света создать сложно, она и свои навыки в квантовой биологии не успела в ход пустить, хотя собиралась.
О, обрадовался Лекс, вот и проблема Ветрова решается сама собой! Квантовый биолог у меня есть, но биомиметрик мне нужен ничуть не меньше, чем нанокибернетик! Пусть приезжает на собеседование.
Договорились, серьезно кивнул Михаил. Потерянным и скорбным он уже совершенно не выглядел.
Стоп. Она? Александра? Морозова? Получив утвердительный кивок, Лекс хлопнул себя рукой по лбу, связывая два и два: Сашка-то не раз про пропавшего друга Мишку говорила. Вот коза! И про навыки биомиметрики молчала! И он начал кибернетика активно стыдить: Вы и представить себе не можете, как она за вас волнуется! Вы почему на звонки не отвечаете, а? Подумаешь, место работы непрестижное, я полгода оператором обслуживания установки распределения транспорта работал, потому что выживать надо было, и о гордости как-то забываешь в такой момент!
Но откуда Михаил смешался.
Мир тесен, мой будущий, смею надеяться, коллега. А научный мир тесен кубически в академическом вакууме. Неужели вы думали, что я пропущу такой талант? Впрочем, откуда вам было знать, Лекс с укоризной покачал головой и от отчаяния забыл про вежливость. Не говорить друзьям, где ты, что с тобой, почему не звонишь, не приходишь чистой воды свинство!
Вы думаете, оно мне надо? Чтобы она волновалась, давала дурацкие советы, чтобы я не знал, куда себя девать, пока она меня жалеет? И без того на душе хреново, чтоб меня дружеской заботой сверху придушивали. Нет уж, сам разберусь, отрезал Михаил.
Но Санников не отставал.
Когда же человек поймет, что если он не пойдет к другу и не уткнется ему в плечо, то друг и не узнает, что нужна помощь. Плохо тебе, больно, страшно позволь ты себе помочь, авось не растворишься от стыда. И тем более когда хреново, худшее дело обливаться слезами в одиночку и всех вокруг профилактически распугивать. Поехали, будем вас мирить.
Михаил было хотел разругаться с Санниковым в пух и перья, но дурацкая надежда на лучшее уже запустила цепкие коготки в его эмоции и подсознание и никак не желала отпускать. И он согласился, пусть и не без некоторой опаски.
3
Спустя неделю Михаил оттаял окончательно, как и Сашка, которая сначала повисла у него на шее и действительно чуть не задушила, а потом закатила ему грандиозный скандал и только через два дня перестала плеваться ядом. Кибернетик подобно древесной осе вгрызся в разработки научного отдела Программы и быстро переработал трухлявую древесину в тончайшее кружево полезной бумаги.
Спустя еще неделю он, попривыкший к коллективу и к Лексу, уже почти без всякой робости и стеснения затормозил проносящегося мимо по делам на субсветовых скоростях Санникова и спросил:
Почему вы сказали «флешка»? По сути, мы разрабатываем микропроцессор, только вместо мемристоров на лютециевых пленках вы хотите использовать нуклеиновую кислоту. Но это как-то нелогично, ДНК скорее работает как модули памяти или накопитель информации Хотя
Глядя на задумчивого Михаила, Лекс улыбнулся, дернул плечом и ответил:
А если бы я вас сразу напугал сложностью задачи? Я хотел вас заинтересовать, разбудить исследовательский интерес, а не топить с ходу в болоте этой квантовой алхимии, алфизики и албиологии.
Михаил хмыкнул:
Ничего, не превращать же свинец в золото вы меня заставляете. Впрочем, от Тайвина я бы и такой постановке вопроса не удивился, причем со сроками «было нужно позавчера».
Лекс кинул к Михаилу на стол планшет, бумажки от рыжих аналитиков и объявил на всю лабораторию:
Александра, позовите Нила и Кевина, пожалуйста. Будем мозговой штурм устраивать. А это все пока подождет.
Через пару минут вся пятерка сидела над проекцией нанита в разрезе и усиленно думала вслух. Металлы кагомэ хоть и обладают потрясающей сверхпроводимостью, но и стоят потрясающе дорого. Как при сохранении сверхпроводимости сделать их дешевле, ученые уже придумали. Но как заставить крохотный механизм быть универсальным хранителем и проводником информации? Нет, даже не так, каждый нанит должен стать не вместилищем данных, не кибернетически-биологической флешкой, а полноценной клеткой. Кодирующей и декодирующей информацию. Аналоговым биологическим устройством хранения, анализа, обработки и воспроизводства цифровых данных, как в свое время компьютеры начинались с громадных бобин перфолент, а пришли к искусственному интеллекту на носителе величиной с ту же клетку и весом в несколько десятков пикограммов. Только это чересчур много для нанита.