Проводник нам попался разговорчивый. Было видно, что обязанности экскурсовода он выполняет не в первый раз. Пещеры действительно производили внушительное впечатление. Возможно, я так бы ничего интересного и не заметил, но в одном из отдалённых проходов Геля незаметно толкнула меня в бок. Хочу отметить, что зрение у моей Гелены Степановны, как у полярной совы. Она мельчайшую пылинку может разглядеть хоть днём, хоть ночью. Сейчас она заметила пригоршню рассыпанной свежей земли. Эта находка была именно тем, из за чего я затеял экскурсию. Больше ничего подозрительного мы в пещерах не увидели, но мы понимали, что обошли только малую часть подземного комплекса. Домой мы вернулись поздно, уставшие, как собаки, и дальнейшим расследованием я занялся уже на следующий день.
К вечеру я был практически уверен, что имею дело не с призраками, а с вполне себе живыми людьми. Но что они искали в монастырских подземельях и почему пугали монахов белым призраком? В первом часу ночи я собрался ложиться спать, а когда выключил свет у себя в комнате, то на окне появился светящийся крест и надпись «Берегись!». Признаюсь, это было неожиданно. Но, так как в призраков я особо не верил, то быстро сообразил, в чём дело. Я открыл окно и провёл пальцем по надписи палец тоже начал светиться. Картина была выполнена фосфорной краской. Кто-то видел меня сегодня в монастырских пещерах и этот «кто-то» очень не хотел, чтобы я продолжал расследование. К слову, должен заметить, что нервная система у меня в полном порядке, а служба в молодые годы в военной разведке приучила спокойно относиться к угрозам и всяким неожиданностям. Поэтому я вымыл окно, чтобы не смущать соседей и нормально проспал до утра. Утром я позвонил Илье Матвеевичу и попросил скинуть мне списки «чёрных копателей», проживающих в городе и окрестностях.
В местах с богатым историческим прошлым помимо официальных археологических раскопок, на которые не всегда хватает финансирования, часто мародёрствуют так называемые «чёрные копатели». Они разоряют древние курганы, оскверняют могилы на старых заброшенных кладбищах, снимая с мертвецов драгоценные украшения, отыскивают схроны времён войны. Они оснащены самым современным поисковым оборудованием, а их находки продаются на европейских аукционах. Только из государства найденные ими сокровища уходят навсегда.
Через пару часов полковник скинул мне на электронную почту список. В нём было около полусотни имён с адресами и фотографиями. Работы со списком было не на один день, но других вариантов продвинуться в расследовании я не видел. Пришлось рассматривать на картах каждого злодея индивидуально. Зато через три дня я положил на стол перед полковником одну фотографию. Теперь настала очередь работать оперативникам. Как всё происходило, на следующий вечер рассказывал нам с Гелей за чашкой мятного чая Илья Матвеевич.
К счастью в этот раз полиция успела вовремя. Квартиру Чёрта (это кличка нашего копателя) опера взяли под наблюдение сразу, как только получили информацию. Клиент вышел из дома ближе к вечеру и пошёл в сторону окраины. За плечами у него висел солдатский вещмешок времён второй мировой. Не спеша, Чёрт вышел к зарослям кустарника на берегу реки и там, как сквозь землю провалился. Внимательно осмотрев кустарники, оперативники нашли аккуратно прикрытый охапкой веток вход в большую нору. Здесь они и остались дожидаться клиента. Только под утро ветки, прикрывающие нору, зашевелились, и из под земли показалась грязная, вся в паутине голова. За собой Чёрт вытянул из норы что-то аккуратно завёрнутое в тот самый белый балахон, которым он пугал конкурентов и любопытных монахов. Встреча с полицией явно не входила в планы копателя, но тут, как говорится, «когда следователь говорит присаживайтесь, стоять не вежливо».