Вьюгин медленно шел, погрузившись в мысли. В этот момент он задел что-то плечом и пришел в себя.
Простите, пробормотал он, обращаясь к невысокой пожилой женщине лет шестидесяти пяти.
Ничего страшного, улыбнулась в ответ Таисия Игнатьевна Сапфирова. Вы, наверное, замечтались. Это со всяким бывает.
Да, да, пробормотал Вьюгин и поспешно ушел.
«Где-то я его видела? подумала Сапфирова. Может в кино? Нет, не припоминаю», досадливо тряхнула она головой.
Вьюгин между тем всё ускорял и ускорял шаг. Он пребывал в смятении.
«И надо же так нарваться! думал он. Ведь это я ее спрашивал в Луге, как проехать в Утесово. Будем надеяться, что она меня не узнала. А у этой старушенции цепкий взгляд, как рентгеном просвечивает.»
С такими мыслями Семён Федорович прошел целых два километра, прежде чем вновь обрел способность ясно мыслить.
Таисия Игнатьевна Сапфирова между тем увидела идущего профессора Семенова и поздоровалась с ним.
Добрый день! любезно ответил Семенов. Простите, боюсь, я не знаю, как вас зовут.
Таисия Игнатьевна Сапфирова представилась. На лице Семенова что-то промелькнуло. Пристальный взгляд Таисии Игнатьевны уловил это.
Очень рад, неожиданно мышцы его лица расслабились в широкую улыбку, Я ведь много о вас слышал. Вас, кажется, не было?
Да, и что же? удивилась Сапфирова. Я уезжала в Лугу.
Лена говорила мне, что вы главный деревенский детектив.
Это что, должность такая? усмехнулась Таисия Игнатьевна.
Профессор несколько оторопел.
Ну, ну, шутите, конечно, вновь улыбнулся он. Мне Лена рассказывала, что вы раскрыли несколько убийств.
Ну, вы преувеличиваете, возразила Сапфирова. Я лишь обратила внимание на некоторые детали.
А может быть, вы мне расскажете об этом? попросил Семенов и на лице его внезапно вспыхнул интерес.
Нет, твердо ответила Сапфирова, взглянув в лицо профессору. Я не хочу об этом вспоминать.
Поняв, что настаивать бесполезно, Василий Кузьмич откланялся.
За встречей Сапфировой с ним наблюдала Вера Никитична Тишкина. Вера Никитична питала к Сапфировой глубокую неприязнь.
«Опять эта старая шваль что-то задумала. Вечно интригует. Жаль, мне не было слышно, о чем они говорили. Так и ждет, во что бы ввязаться. Мало ей прошлых двух лет!»
Вера Никитична была несправедлива. Сапфировой совсем не хотелось заниматься убийствами, однако пришлось.
В субботу утром Полянск облетела ужасная весть в лесу нашли тело Нины Анатольевны Покровской, ветеринара. Орудием убийства стал медицинский скальпель.
Глава 8
Значит вы хотите бросить на это дело меня? безнадежным тоном спросил следователь Попов.
Именно вас, подтвердил прокурор Ермолкин. Не Макушкина же. В прошлом году ему хорошо дали по маковке. С тех пор, кстати, он стал еще глупее.
Присутствовавший в кабинете прокурора начальник лужской милиции полковник Владислав Анатольевич Дудынин недовольно поморщился.
Давайте, не будем оскорблять людей, предложил он. Поверьте, это не делает вам чести.
Ермолкин вспыхнул.
Я, кажется, не нанимал вас в качестве наставника по правилам хорошего тона, огрызнулся он. Ну да ладно, оставим в покое Макушкина и перейдем к результатам вскрытия.
И действительно, в этот момент появился медэксперт.
Садитесь, Андрей Иванович, предложил Ермолкин. Слушаем вас.
Эксперт деловито потряс тоненькой папочкой.
Только по-русски, пожалуйста, без терминологии, взмолился Дудынин, который ничего не понимал в судебной медицине.
Самую суть, сказал Ермолкин.
Смерть наступила за 1416 часов до начала осмотра, приблизительно от 19 до 22 часов в пятницу. Сначала ее ударили по голове тупым предметом, потом убили острым ножом. Подозреваю, что это был скальпель
Дальше, заинтересованно наклонился вперед Ермолкин.
Я установил, продолжал эксперт, что покойная принимала пищу за полтора-два часа до смерти. Никаких посторонних веществ в желудке не обнаружено.
Куда была нанесена рана? задал вопрос Попов.
В область живота, также порезана грудь, без запинки ответил медэксперт.
Прямо потрошитель какой-то буркнул Дудынин.
И я также сначала подумал, энергично закивал головой медик. Когда я осматривал тело, у меня возникло ощущение, что убийца нанес в ярости несколько ударов, а потом как бы опомнился, остановился. Грудь порезана уже не так сильно.