Песенка о московских окраинах
Где ветер неприкаянный
За свалочным шоссе,
Мы жили на окраине
В зелёной полосе.
Дворы, верёвки, простыни
Довольно простоты
И вплоть до самой осени
Шиповника цветы.
Звенят, звенят трамвайчики
В окраинной Москве,
И солнечные зайчики
Гуляют по траве.
Наш сад сиренью вспенится,
Весны дождусь едва
Но скоро жизнь изменится,
Изменится Москва.
Поди-поди, узнай его,
А ведь не так давно
«Медведково», «Беляево»
Название одно.
Деревья в ряд посажены,
Привезены с весны,
Иначе жизнь налажена,
Заборы снесены.
Но кто-то вдруг оглянется,
Оглянется назад
Кому-кому достанется
Запущенный наш сад?
Соседка
Запах лета свеж и горек,
Как тесна твоя обитель!
Ждёшь ли ты кого, историк,
Русской древности хранитель?
Глухо скрипнули задвижки,
Ваши встречи, право, редки.
Всякий раз ты даришь книжки
Легкомысленной соседке.
Если ночью с сердцем плохо
(Дочь уехала на дачу),
Ты ей в дар приносишь Блока
И Есенина в придачу.
Входит в платьице коротком,
На руке звенят браслеты
Смотришь радостно и кротко
На явленье из балета.
И на память ни серёжки,
Ни монисто, ни колечко,
Даришь в книжке без обложки
Светлый храм на чистой речке.
И зачем, скажи историк,
Ты, склонясь, целуешь руки?
Эта девочка не стоит
Ни тоски твоей, ни муки
Говоришь, да всё напрасно,
Как мудрец о небе звёздном,
О высоком и прекрасном
Молодой и несерьёзной
Из окна поезда
Бегут подмосковные дачи,
С рожденья знакомый маршрут,
В светящемся пухе цыплячьем
Воздушные вербы встают.
О чём вы поёте, колёса?
Несвязный и нежный напев.
Под чёрным и влажным откосом
Сплетённые корни дерев.
На этой заезженной трассе,
От вешней капели продрог,
Напомнит мне домик с террасой
Подснежника хрупкий росток.
Названья заученных станций.
Мельканье затопленных рощ
Остаться, остаться, остаться,
Но поезд проносится прочь.
А лес беззащитен и светел
И время гадать о судьбе
И встречного поезда ветер
Лицо обжигает тебе!
Весна
Весенний мир, безумный мир,
Круженье, суматоха,
Я потеряла ориентир,
Что хорошо, что плохо.
Судьба качнулась на весах,
Разбросаны тетрадки
Летит душа на парусах
К апрелю без оглядки!
Огни бульварного кольца,
Дух тополиных почек
Два запрокинутых лица
И долгий-долгий прочерк!
Меня несёт весенний вихрь,
О, не гляди так грозно,
Я разом влюблена в троих,
Но, впрочем, несерьёзно
Весенний мир, безумный мир!
Я рада и не рада,
Что потеряла ориентир,
Как править сердцем надо.
Ода Юго-Западу
В весенней растворяясь листве,
Внезапно поведясь на запах
Вдруг понимаешь, что в Москве
Всего отрадней Юго-Запад.
Здесь нет вокзальной суеты
И центра роскоши обидной
И одуванчики желты,
И нагибаться к ним не стыдно,
Когда проходишь у воды
Среди нестриженных газонов,
Едва расцветшие сады
Навстречу выдохнут озоном.
Земля и в городе земля,
В ней почек, лопнувших истома,
И молодые тополя,
Как домочадцы, ждут у дома.
Работа
Зданья, памятники, скверы,
Все смешалось в голове:
Я работаю курьером
И летаю по Москве.
Переулки, закоулки,
Магистрали, тупики
Это все мои прогулки
Снегопадам вопреки.
Растормаживаю нервы
Начинаю новый старт
Я капель встречаю первой
И вдыхаю талый март.
Говорят, поэтов ноги
Кормят так же, как волков,
И, клубясь в пыли дороги,
Нарастает гул стихов.
«Опять спешишь сквозь анфилады»
Опять спешишь сквозь анфилады,
И восхищаясь, и дивясь,
Эпохи рухнувшей громада,
Настенной летописи вязь.
Не стёрты в памяти названья
С упоминанием вождей
На каждой станции свиданье
С прошедшей юностью твоей.
Ты стала кровной кольцевая,
Как лестницы твои круты,
Воспоминанья наплывают.
Как поезда из темноты.
Напрасно всматриваюсь в лица.
Зажатая со всех сторон,
Раскрепощённая столица
Многоязыкий Вавилон.
О чём, опившись пепси-колой,
Базарят бритые юнцы
Не разберу другая школа.
Дороги в разные концы.