Описать судьбу мою несложно,
В ней так много музыки и боли
Жизнь скользит из рук, как хвост жар-птицы,
Обращаясь в свет непостижимый.
(«Задыхаясь, глохну от простора»).
Здесь ранний роман, в конце школьных лет, в ЦПКО, когда «Нам встречаться не положено, / Но запретный сладок плод», и, охватывающие этап жизни общества стихи с ёмкой характеристикой времени:
Отщепенцы брежневской державы,
Вечные студенты, бунтари
Жертвенной молитвой Окуджавы
Царство расшатали изнутри.
Цикл вершат господствующие в нём стихи памяти «мальчиков далёкого застоя», друзей и знакомых автора:
И, как блёстки сгинувшей эпохи
Переходят в музыку без слов
Наших встреч божественные крохи
И стихи до третьих петухов.
В последнем цикле «На Чистых прудах» всё то же продолжение биографии. Он посвящён памяти покойного мужа поэта Валентина Терещенко и полон пронзительной душевной боли об утрате любимого.
Под сенью дерева подъезд
И твой глухой этаж,
Ты старожил всех этих мест,
Похожих на мираж.
(«К тебе»).
Здесь в апогее открытость и откровенность поэта, и прошлая семья предстаёт с её счастьем и ссорами, заботами и каждодневным бытом. Таковы стихи «Примирение», «Мне с тобой хорошо в шалаше», «Поёшь мне песни Украины» и др.
Где бы ни печаталась Ирина Антонова, высокое мастерство поэтессы всегда радует читателя. Будем ждать от неё новых книг поэтических и прозаических. Пожелаем ей доброго пути!
Валерий Лебединский,главный редактор международноголитературного альманаха «Муза»,член Союза писателей Москвы иСоюза журналистов России.МАРИНЕ ЦВЕТАЕВОЙ
Портрет девушки в соломенной шляпе
Соломенной шляпы качались поля.
Медлительной бабочки танец.
Цветенье настурций, жужжанье шмеля
И яблока розовый глянец.
На белой веранде глоталось питьё,
Прозрачные пальцы светились.
Смешные оборки на платье её
От ветра стоймя становились.
Соломенной шляпа качались поля,
От жгучего полдня завеса.
И жизни начало беспечное «ля»
Над полем звучало и лесом.
Родные пенаты, запущенный сад,
Где вишню сменяет крыжовник
А жёлтые пчёлы летят и летят
На белый и алый шиповник.
Давно заменили забором плетень,
Река и холмы в панораме
И снова, как прежде, бушует сирень
В дубовой не крашенной раме.
Сомненья и горечь пришли чередой,
Но голос забвенья наивный,
Над лугом её, над зеркальной водой,
Как зов божества неизбывный
«Облупленная стена»
Облупленная стена
И дикий шиповник алый.
Мне чудится, здесь она
Недавно ещё ступала
Хотелось ей унестись
И облаком встать над рощей,
Где ветер рябины кисть
В небесной реке полощет.
Счастливый день
Горячим солнцем полон день!
Разлил овраг полынный запах.
Мальчишки в лопуховых шляпах,
Смешно одетых набекрень.
Приходит женщина к нам в дом,
Горою сыплет землянику
И луч приказывает блику
О стены биться плавником.
Разгулу солнца нет границ,
От ветра пляшут занавески,
И света солнечные всплески
Щекочут кончики ресниц.
Такое солнце по углам,
Так золотятся пол и двери,
Что я вот-вот в себя поверю
Земле за свет её воздам!
Танец
В пыльце летучей плечи и ладони.
Как в танце, приподнявшись на носки,
Мы в шорохе и шелесте потонем,
Не отстраняя листьев от щеки.
Всего одна «горящая» неделя,
Когда роняет липа семена.
Нагруженные пчелы улетели
И чаша жизни до краев полна.
Когда-нибудь промозглою зимою
Опустишь в кипяток засохший цвет
Всплывет июль, изнеможенье зноя
И из-под кроны приглушенный свет.
Простерла липа ветви молодые
Наш день настал пробил счастливый час
Пускай не дождь, но брызги золотые
Тебе и мне достанутся хоть раз!