Мне всегда было понятно, что жрецы играют серьезную роль в нашей жизни, говорил Мэнгл, но разве я сам не могу за себя решить, делать мне то или это? Разве можно делать из меня, здравомыслящего человека, предводителя харейского поселения, марионетку?
Его очень беспокоило, что кто-то вмешивался в его сознание, пусть даже мудрейшие жрецы, которым у него не было повода не доверять.
«Скорее бы прошли эти семь лет, когда утончённые великаны уйдут из пространства Живых миров», думал Мэнгл, искоса поглядывая на Хороса. В магах он видел почти тех же жрецов, но доверять им он совершенно не собирался. «Жизнь жреца слишком прозрачна и понятна», продолжал размышлять харейец, «Они даже Храмовый город не покидают. А маги летают на витана и уж точно захотят посмотреть на земли юга, а вдруг, ещё чего, захотят своих отпрысков у нас воспитывать? Я этого не потерплю!»
У Мэнгла есть эта странная черта недоверие. У других я подобного не вижу. Беспокойство у меня тоже есть, но к людям только доброжелательность, Танр обратился к Хоросу, что вы об этом думаете?
Думаю, это проявление стихии. Мэнгл огонь, и, похоже, жрецы выбрали таких представителей, в которых стихии проявлены, скажем так, наиболее выразительно.
Думаете, они это сделали намеренно и с какой-то целью?
Думаю, да. Жрецы высокоразвитые существа, и их ходы не могут быть полностью понятны нам. Ведь ваши тигры тоже не всегда способны разгадать ваши намерения? улыбнулся Хорос.
Мы с тиграми всегда откровенны, хотя вы правы: иногда им надо показывать и объяснять более подробно, чем людям. Но мы должны доверять жрецам, ведь так? Они хотят, чтобы мы правили землями, но почему нам сейчас нельзя открывать эту информацию своим народам? Мне это не совсем понятно. Семь лет не слишком ли это большой срок? И зачем нас изолировать? Танр всё задавал и задавал вопросы, надеясь, что Хорос всё разъяснит. Ему так было спокойнее. Противна мне эта неопределенность. Хочется, как в своем тереме: все по полочкам разложить.
Итоя стоял рядом и слушал.
Знаете, мне иногда хочется тоже возмутиться подобно Мэнглу: целых семь лет я должен хранить молчание и не общаться с моими родными! Но, с другой стороны, я надеюсь, мы узнаем много секретов от жрецов это придает мне воодушевления.
Вы правы, Итоя, сказал Хорос, они хранят множество секретов, но раскроют нам только то, что посчитают необходимым.
Истрагор снова появился в трапезной для избранных.
Приветствую вас, сыны великих Духов Стихий! Еще несколько дней у вас есть на то, чтобы полностью привести свои мысли и эмоции в порядок. Ход времени уже не остановить: сила кристаллов все сильнее будет проникать в вас, все ваши человеческие желания постепенно исчезнут, и мы сможем начать ваше обучение.
Сказав это, жрец исчез.
С каждым новым днём в Храмовом городе Танр действительно стал меньше чувствовать: голод пропал, сон стал более глубоким и продолжительным, все сомнения и переживания отступили, память притупилась. Ощущение времени и пространства тоже изменилось.
Глава 3. Семья Танра
Кари шла по знакомой тропинке прохладного утреннего леса в сопровождении своей черной пантеры. Она делала это каждое утро, так как считала, что воздух леса благотворно действует на кожу. Девушка была одета в легкое платье, расшитое мелким рисунком с традиционным орнаментом, принятым у незамужних женщин её народа.
Кари вышла на открытый небольшой курган, чтобы полюбоваться дивным краем её предков. Дарейцы жили в лесах к востоку от Храмового города. Каждая семья владела огромными лесными угодьями, богатыми ягодами, фруктами и орехами. Они владели искусством жить в гармонии с растениями и лесными зверями: люди общались с ними на их языке, вместе собирали урожай и вместе обращались к Духам. Кари любовалась родными видами: среди огромного и пушистого моря лесов редко проглядывались разноцветные крыши теремов. Вдали возвышалось дерево невероятных размеров. Это был центр Дарейи Дерево Даров. Кари с удовольствием подумала о том, что скоро им предстоит большой поход к Дереву Даров приближался Великий праздник Даров Духа Дара и Дары. Все жители Дарейи собираются на этот праздник, чтобы возблагодарить Духов родной земли за урожай года. Кари, достаточно налюбовавшись утренними видами, легкой походкой пошла к дому. Она сняла свою сумку с сучка большого кедра и поблагодарила белок за орешки в ней.