Думаю, небольшую перегрузку переживу, возражаю я капитану, копируя его ироничную усмешку.
Как Вам будет угодно, Бюжо не переубеждает, только насмешливо хмыкает, крепче держитесь за поручни, месьё.
Через пару минут первый пилот запускает обратный отсчёт. Резкий рывок, и я намертво вцепляюсь в поручни. Звездолёт трясёт. Дыхание перехватывает. Резкий сброс хода, и к горлу подкатывает комок мой завтрак настойчиво просится наружу, снова рывок грудь сдавило, а темнота ослепила глаза. Перед взором плывут кровавые пятна. Компенсатор перегрузок гасит самые неприятные и смертельно опасные моменты, раздувшись на потолке, словно горло крикливой жабы, однако, не скажу, что переход в третий гиперслой прошёл для меня незаметно.
На таких скоростях я путешествую впервые. Когда звездолёт уходил в гиперпрыжок от Ксирус-2, от усталости, накопившейся за последние дни в Допре и продолжительного бодрствования, меня отключило. Я проспал этот неприятный момент и ничего не почувствовал. Однако сейчас, в целом, перенёс перегрузки сносно, и уверен, не дал повода Бюжо над собой насмехаться. Но вот Кристел удивила. Женщина большую часть жизни путешествовавшая на собственном крейсере «Инквизитор», выглядит неважно. Лицо побелело, как полотно, на лбу выступила испарина, а руки, вцепившиеся в поручень до белых костяшек, мелко дрожат.
«Кристел, ты как?» мысленно обращаюсь к шпионке.
«Всё хорошо».
Её короткий ответ свидетельствует об обратном. Женщина глубоко дышит, словно пытаясь унять тошноту.
Бюжо, казалось, и не заметил скачков перегрузок, и как ни в чём не бывало управляет полётом.
Первый пилот, доложите обстановку.
Манёвр выполнен успешно, все системы стабильны, Селирит Локуса фиксирует гиперпространственный маяк Пиритус-589, расстояние до маяка четыре плазмосекунды.
Астрогаторам скорректировать курс на межпространственные врата. Подготовиться к выходу из гиперпространства.
Прыжок в третий гиперслой из восьмого был правильным навигационным ходом. На той скорости, что мы неслись в Тета-слое в нужную точку выхода попасть сложно, а так крейсер значительно замедлился, и погрешность в расчётах уменьшилась. После коррекции курса промахнуться будет сложно. Ещё через пять минут, и мы вынырнули в обычное пространство.
Капитан, фиксирую входящий сигнал. Наша разведка запрашивает эфир, доложил первый пилот.
Принимайте.
Голографатор развернулся, и в пучках светового потока формируется человеческий силуэт по пояс. Мужчина одет в зеленую униформу с золотым значком Врарио на груди слева с восьмью звёздами в змеином кольце.
Во славу Серого Жнеца! поприветствовал незнакомец и представился. Я Жан Бейль. Координатор третьего специального отдела подклана разведки Врарио. У меня срочное сообщение для капитана Мартина Бюжо.
Во славу Серого Жнеца! отвечает Бюжо. Слушаю Вас, координатор.
Мне поручено сообщить о «красном коде». Один «синий метеор» на Пиритус, рекомендованное направление: «Зелёная спираль».
Принял.
Голограмма гаснет, капитан приказывает заглушить маршевые двигатели и активировать маскировочные поля. Глубокая морщина, словно трещина в земной коре, рассекает лоб Бюжо. Тяжёлая задумчивость омрачает его лицо.
Мартин, мы не можем так тянуть, итак уже всё на грани срыва в голосе Кристел слышится беспокойство.
Мне приказано не подвергать жизнь месьё Леграна опасности отмахивается Бюжо.
Да разве ж это опасность для нас? Один «синий метеор».
О чём вообще речь? я вмешался в разговор, чувствуя, как изменились настроения Кристел и капитана. Объясните, что за «красный код» и всё остальное.
Вам нечего бояться, месьё. Вы в руках профессионалов. Вашей жизни ничто не угрожает.
Я не об этом спросил, капитан.
Бюжо хмуро сдвигает брови и вместо него отвечает Кристел:
Война, месьё. Инсекто атаковали.
А «синий метеор» это вражеский звездолёт?
Да, подтвердил капитан. Боевой эсминец, если быть точным.
А направление «Зелёная спираль» это нам предлагают идти другим курсом? вспыхнула в мозгу догадка.
Через межпространственные врата системы Янгус, уточнила шпионка, и тут же эмоционально добавляет: Но мы не можем себе позволить делать такой огромный крюк, иначе потеряем ещё две недели.
Я тоже против длительной задержки, но я не могу подвергать жизнь месьё хоть малейшему риску, капитан кажется растерянным, его взгляд мечется от предмета к предмету, словно пытается найти выход из ситуации.