Условной дробью: три, один, три - но тем не менее Дуков схватился за пистолет, а Рол метнулся к постели, полез ручищами под мартрац, понятно.
- Кто? - выкрикнул Дуков, сдвигаясь за косяк двери.
- Свои! Пащенко! Открой, Миша!
Прижав оружие к боку, левой рукой Дуков отомкнул запоры, толкнул дверь и отодвинулся в сторону, вдоль стены.
Поначалу в палате показался угол золотистого оконного стекла, а следом за тем появился низкорослый и широкий парень, веселый, с круглой, как тыква, головой:
- А я, пацаны, зеркальное стекло принес в окно вставить! Вчера не успел завезти! На складе только что выдали!
Дуков закрыл за Пащенко двери. Гость удивленно озирался, не понимая происходящего, спросил улыбаясь и удерживая в руках сверкающее стекло.
- Что это у вас тут за свинюшник?
Рол поднялся с колен и выпрямился. Голый, только при золотых часах на левом запястье, он чуть наклонил голову и спросил Пащенко, осветив лицо своё приветливой улыбкой.
- Значит, ты, Гришка, вчера стекло на складе досконально не получил?
Но нежность улыбки Рола была понята Пащенко правильно. Он ответил, дрогнув голосом.
- Не успел, Василий Петрович...
- Ага. - с этим подтверждающим ответом Рол коротко дернул гладкими плечами и кулак его врезался между глаз Пащенко так, что тот полетел в угол, рухнул под батарею отопления, но удержал стекло на животе. Однако признаков жизни не подавал.
- А ты, значит, за сигарами пошел? - Рол повернулся к Дукову и тот ответил, прямо глядя в глаза шефа.
- Да, Василий Петрович, за бразильскими сигарами по вашему приказу.
Показалось ли такое обьяснение неубедительным, или ситуцация не требовала никаких оправданий, но свою порцию наказания Дуков так же получил в виде длинного, но быстрого прямого удара в челюсть, от которого грохнулся на пол словно стебель былинки, срезанный косцом на утреннем лугу.
Все та же ласковая улыбка ещё дергала губы Рола, когда он повернулся к Ярову:
- А ты, Илья Иванович...
Яров напрягся:
- Если вы посмеете меня...
- Не ершись. - грубовато остановил Рол. - С тобой другой разговор будет. Хороший разговор. Теперь ступай. Никому ни слова, наши разборки тебе по барабану.
- Сигарету можно взять? - осторожно попросил Яров.
- Курить начал со страху? - усмехнулся Рол. - Возьми любой блок. И зажигалку возьми.
Яров взял со стола полупустой блок "Кэмел" и прихватил первую попавшуюся под руки зажигалку, после чего метнулся к дверям, которые Рол уже отпирал.
Яров бросил травиться никотином лет пять назад, но от переживаний захотелось курить. Да и то сказать - был ли смысл ныне сохранять здоровье, точнее - то что от него осталось?
Пащенко, глупо продолжая улыбаться, приподымался с пола, придерживая на животе стекло, а Дуков ещё и не шевелился, когда Яров покинул удалую палату, по сути своей - разбойничье гнездо, где приличному учителю средней московской школы было категорически нечего делать.
Он добрался до лестничной площадки, остановился возле ведра для окурков, достал сигарету и закурил. Отвыкший от никотина мозг тут же принял на себя забытый удар дурманящей отравы, в голове зашумело и Яров слегка "поплыл". Но успокоился и попробовал припомнить, какие силы занесли его неделю назад в эту вздорную компанию геморройного бизнесмена.
Случайность, - как он понял через минуту. Просто случайность, не более того. В обеденный час в столовую вошел рослый, стройный парень (Дуков, как оказалось позже) и спросил.
- Эй, кто-нибудь тут есть в натуре грамоту разумеющий?
- Ты про что? - спросила его раздатчица с кухни.
- Да чтоб читать-писать по русски умел без ошибок, не ясно что ли?
И черт дернул в этот момент Ярова заявить:
- Я учитель русского языка. В чем дело?
Вот она - идиотская привычка русского интеллигента: всегда без нужды быть услужливым, лезть кому-то на помощь, да гордится своим интеллектом. Теперь за это кусок уха оторвали.