Вот как, Терренс кашлянул в кулак и потупился. Сол видел, что он совсем сбит с толку самим собой и стесняется даже взглянуть по сторонам. Что ж, раз такое дело в принципе, ранее я не замечал ничего подобного и всегда был доволен местной кухней он вновь прокашлялся, так что думаю, как и у любого человека, у повара случился неудачный день. Все же не стоит его тревожить.
Как скажете, господин Фак, ответила служанка и удалилась в дальний угол гостиной.
Пристыженный Терренс уткнул свой взор в тарелку, но и Сол, и Филипп с Эшли заметили краску на его лице. Более того, Солу почему-то казалось, что Филипп наслаждается этим зрелищем, и от этого становилось неприятно. Самому Солу, в общем-то, было все равно, но жалость к толстяку все-таки заставила его первым возобновить разговор, чтобы разрядить обстановку, созданную Терренсом, у которого не хватило ума перевести все в шутку, или просто продолжить вести себя непринужденно, вместо того, чтобы демонстрировать свой стыд.
Я считаю, Филипп, что в каждой профессии существует неотъемлемая часть искусства, заговорил Сол, отвечая на вопрос Филиппа о том, считают ли деятели искусства себя выше людей других профессий, который тот задал прямо перед срывом Терренса. Искусство присутствует везде. Неужели тебе в зале суда не приходилось чувствовать настоящий восторг от исполнения своей партии, и неужели ты никогда не употреблял в своем отношении слово «искусство»?
Разумеется, ответил Филипп усмехаясь. Но я имел в виду немного другое. Вернее, имел в виду ровно то, что спросил, просто ты неправильно понял мой вопрос. Я спросил о том, считаешь ли ты, что род твоих занятий действительно важнее всех остальных?
Нет, я так не считаю, ответил Сол, вовсе не настроенный впадать в рассуждения о чьей-либо значимости, тем более своей.
Странно. А почему тогда занимаешься этим? спросил Филипп и вновь усмехнулся.
Солу не понравился и сам вопрос, и еще его начинала раздражать постоянная манера Филиппа усмехаться едва не над каждой услышанной фразой.
Не понял? спросил Сол и потянулся к бокалу вина, чтобы скрыть свое раздражение.
Просто мне кажется, люди, которые посвящают свою жизнь науке или искусству, несомненно, должны считать, что занимаются наиболее важным для общества делом. Если, конечно, они действительно посвящают свою жизнь делу. А не делают вид.
И, разумеется, усмешка.
Эшли бросила короткий взгляд на Сола, от которого этот взгляд не укрылся. И усмешка превратилась в насмешку.
Терренс, казалось, выпал из разговора, продолжая переживать свою трусость перед очной ставкой с поваром, и никак не старался оправдать свое поведение.
Филипп после последних слов последовал примеру Сола и тоже сделал глоток вина.
В таком случае, я просто делаю вид, что посвящаю свою жизнь музыке, Филипп, ответил Сол, чувствуя, что если его не провоцируют, то сам он может запросто себя спровоцировать, стоит начать задумываться о роли музыки в своей жизни.
Я когда-то читал о тебе, Сол, сказал Филипп, и признаюсь
Обо мне, как и о других личностях, чья судьба схожа с моей, чаще всего пишут люди, не знающие обо мне ничего. Практически всегда.
И все же, я хотел бы задать тебе вопрос, который возможно тебе не понравится.
Так зачем его задавать? засмеялся Сол, чувствуя, что этого человека можно вывести из себя с помощью его же оружия смеха над каждым его словом. Может быть, я расстроюсь, выйду из-за стола и затаю на тебя злобу. Хотя, я понимаю, что профессия адвоката откладывает свой отпечаток, и вопросы становятся неотъемлемой частью жизни.
Я ни в коем случае не хочу тебя оскорбить, сказал Филипп крайне серьезно, и Сол заметил тревогу, мелькнувшую во взгляде Эшли. Я просто хочу хоть немного понять на твоем примере, почему с людьми происходит нечто подобное. С людьми одаренными и, несомненно, способными оставить след в истории.
Мне нужно поклясться говорить правду и только правду? вновь засмеялся Сол.
Филипп натянуто улыбнулся.
Не нужно. Просто ответь: почему молодой человек, устроивший в двадцать три года фурор в лондонском Альберт-холле стоит отметить еще в годы обучения в консерватории, и в двадцать четыре года совершивший всеевропейское турне, в двадцать девять лет становится
Филипп задумался, подыскивая слово, и Сол понял, что его хотят задеть.
Посредственностью? поспешил Сол задеть себя сам.