Ты не в курсе что произошло?
Дэнни хороший парень, правда. Но еще когда он начал за ней ухаживать, я пытался ему намекнуть, что там закрыто. Хреново ей очень. А когда женщине настолько хреново, что она не ищет спасения в любви, то лучше просто оставить ее в покое.
Сол с большим вниманием отнесся к этому суждению.
Мне кажется, ты преувеличиваешь, зачем-то возразил он.
Это потому, что она тебе понравилась, усмехнулся Терренс.
А тебе нет? усмехнулся и Сол.
Не особенно, ответил он, и, задумавшись на пару секунд, подытожил: Но, во всяком случае, я ее не проклинал. А может и проклял, да забыл. Хотя, вряд ли.
Это обнадеживает.
Я видел вас вчера.
Сол нисколько не смутился, и даже отметил, что было бы хорошо, если Терренс видел и поцелуй в локоть.
Да, мы немного прогулялись.
Судя по тому, что она смогла тебе понравиться, дела у нее идут на лад, и я этому рад.
Тут дело не в симпатиях
Хотя, я бы посоветовал тебе думать сейчас о другом, перебил Терренс. Но, конечно, стоит признать, что она привлекательная. Такая вот она продавщица.
Последние слова Терренс произнес изменившимся, насмешливым тоном, и устремил пустой взгляд в пространство, чем насторожил Сола.
Она медсестра, неуверенно сказал он.
Еще две секунды Терренс выглядел безучастным, затем резко вскинул прояснившийся взгляд на Сола и улыбнулся.
Точно! сказал он и вновь поднял указательный палец.
* * *Во флигеле Сола было два окна. Переднее выходило на задний двор особняка, из окна в правой стене открывался вид на озеро, и в частности на тот самый причал, на котором вчера он сидел с Наоми. Аналогичный домик, в котором поселилась девушка, располагался в двухстах метрах левее, и его было невозможно увидеть, не выйдя за порог. Вот уже два часа Сол сидел в одолженном у Маттео кресле-качалке с книгой в руках, и за эти два часа ни в самом домике Наоми, ни вокруг него не было заметно никаких признаков жизни. Близилось время ужина, и Сол даже немного жалел о том, что принял приглашение Терренса. Куда привлекательнее ему сейчас казалась затея зайти к девушке и предложить ей поужинать вместе. Поражаясь себе, он до мелочей представлял, как во время еды двигаются руки Наоми, как она жует и проглатывает пищу, как поправляет непослушную прядь волос, как пожимает плечами и гримасничает в ответ. И визуализация этих картин не отзывалась чем-то сентиментальным, а казалась Солу неким симптомом маниакального психоза.
От вынужденного чтения скучного детектива Сола отвлекла Луиза, спустившаяся с заднего крыльца и направившаяся прямиком к домику Наоми, очевидно, с целью ознакомиться с пожеланиями девушки относительно ужина. Искоса следя за Луизой, Сол увидел, как она остановилась у двери флигеля, и как дверь эта вскоре открылась. Разговор не продлился и десяти секунд, и когда Наоми вновь закрыла дверь, Сол с ухмылкой на губах поглядывал, как Луиза еще несколько мгновений стояла лицом к запертой двери, а затем развернулась и засеменила уже в его направлении. Приняв увлеченный вид, Сол решил ограничиться лишь односложными ответами, рассчитывая разделаться с экономкой так же ловко, как это получилось у Наоми.
Прекрасная погода, господин Кеин, не так ли?
Да, Луиза, это так.
Что читаете? Вероятно, что-то околомузыкальное?
Сол не поднимал взгляд, но даже не глядя на Луизу, он видел ее влажные глазенки, глядящие исподлобья смесью деланного прихлебательства и потаенного презрения.
Вовсе нет. Какой-то никчемный детектив, который я взял из книжного шкафа в маленькой гостиной в левом крыле.
О, господин Кеин, никогда бы не подумала, что вы
Я буду ужинать в столовой, Луиза, перебил Сол, противясь собственной бесцеремонности.
Это замечательно, господин Кеин. Таким образом, четверо из пяти гостей нашей усадьбы уже адаптировались в обществе друг друга, что не может не радовать.
Сол все-таки поднял взгляд, и его едва не передернуло от выражения лица экономки, которая смотрела прямо ему в глаза со склоненной набок головой и легкой улыбкой, и словно говорила ему: «Что хочу, то и делаю».
Я думаю, что наша адаптация в усадьбе довольно сложный предмет, как для умозаключений, так и для суждений, прокомментировал Сол и вновь уткнулся в книгу.
Испытывая отвратительное напряжение, он сумел прочитать целый абзац в абсолютной тишине, недоумевая, как у Луизы хватает наглости продолжать стоять над душой. Когда же он вновь посмотрел на женщину, то увидел, что она продолжает пребывать в прежней позе, и что улыбка на ее лице стала по-хамски глуповатой.