Если оставить в стороне возможную роль лития в перевороте (Боливия обладает большими запасами этого ресурса, необходимого для производства аккумуляторных батарей), возникает большой вопрос: почему Боливия является такой занозой в теле западного либерального истеблишмента? Ответ же очень своеобразен: как это ни удивительно, политическое пробуждение досовременного трайбализма в Боливии не привело к новой версии ужасного шоу в духе Сендеро Луминосо или Красных кхмеров. Правление Моралеса не стало обычной историей о том, как радикальные левые у власти все испортили в экономическом и политическом плане, породив нищету и пытаясь сохранить власть с помощью авторитарных мер. Доказательством неавторитарного характера правления Моралеса является то, что он не зачистил армию и полицию от своих противников (именно поэтому они повернулись против него).
Моралес и его последователи, конечно, не были идеальны; они совершали ошибки; его движение омрачали конфликты интересов. Тем не менее в общем и целом было достигнуто замечательное равновесие. Моралес не Чавес; у него не было нефтяных денег, чтобы справиться с проблемами, поэтому его правительству пришлось заниматься тяжелой и кропотливой работой по решению проблем в беднейшей стране Латинской Америки. Результат вполне можно назвать чудом: экономика процветала, уровень бедности снизился, здравоохранение улучшилось, в то время как все демократические институты, столь дорогие либералам, продолжали функционировать. Правительство Моралеса поддерживало хрупкий баланс между местными формами общественной деятельности и современной политикой, одновременно борясь за традиции и права женщин.
Чтобы рассказать всю историю государственного переворота в Боливии, нужен инсайдер, который раскрыл бы соответствующие документы. Очевидно, что Моралес, Линера и их последователи сделались такой занозой в теле либерального истеблишмента именно потому, что преуспели: более десяти лет у власти находились радикальные левые, и Боливия не превратилась в Кубу или Венесуэлу. Демократический социализм возможен.
6. Чили: к новому означающему Николь Барриа-Асенхо и Славой Жижек
Два недавних события дали некоторую надежду посреди всеобщей депрессии: речь о выборах в Боливии и референдуме APRUEBO [ «Одобряю достоинство»] в Чили. В Боливии партия Эво Моралеса вернулась к власти, а Луис («Лучо») Арсе, министр экономики в годы правления Моралеса, был триумфально избран новым президентом. 25 октября 2020 года чилийским избирателям предложили сделать выбор между «apruebo» одобрением изменения конституции в сторону большей социальной справедливости и свобод и «rechazo» отказом от такового изменения. В обоих случаях мы имеем редкое совпадение «формальной» демократии (свободных выборов) с содержательным волеизъявлением народа. Хотя произошедшее в Боливии отличается от процессов в Чили, я надеюсь, что в обоих случаях возможен один и тот же долгосрочный результат.
События в Боливии и Чили доказывают, что, несмотря на все идеологические манипуляции, даже так называемая буржуазная демократия иногда способна работать. Однако либеральная демократия сегодня достигает своих пределов чтобы работать, она должна быть дополнена Чем? Нечто очень интересное сейчас появляется во Франции, как реакция на массовое недоверие общественности к государственным институтам: возрождение местных собраний граждан, впервые практиковавшихся древними греками. Как пишет Питер Юнг в The Guardian:
Еще в 621 году до н. э. экклесия, или народное собрание древних Афин, представляло собой форум, в котором мог участвовать любой гражданин мужского пола, независимо от сословия. Теперь, когда надвигается экономический и социальный кризис, вызванный пандемией, этот древний демократический инструмент обновляется для XXI века. Деревни, города и регионы по всей Франции все чаще обращаются к своим гражданам с просьбой помочь им в движении к более равноправному будущему10.
Эти форумы не формируются местными государственными администрациями, а самостоятельно организуются активными членами местных сообществ вне государственного аппарата и включают большой элемент случайности, лотереи. Число произвольно выбираемых делегатов составляет 150 человек. Отдаленно похожая на это процедура применялась и в Чили, где после победы на референдуме APRUEBO 155 человек были отобраны из числа не входящих в институциональные политические силы для работы над проектом новой конституции.