Неотравленный яд?
Огонек прыгнул в воздухе и дал жизнь сигарете. Порыв ветра за окном сильно ударил в рамы.
Ты слышал про «Чандрас»?
Да.
Корень затянулся нервно и многоразово.
Но это же миф, Саня
Миф, конечно, с одной стороны
Южин поднес бокал ко рту.
Сань
Я знаю.
Глоток осушил бокал до дна. Южин выдохнул.
Вот мы и проверим, с какой стороны это миф, а с какой быль.
На тебе?
Не на тебе же.
Южин снова улыбнулся. Корень затягивался вновь и вновь. Сигаретный дымок полз по комнате, смешиваясь с остатками сигарного и винными парами, превращаясь в аромат, похожий на манго. «Надо было глотнуть, ведь хотел же, блин!» Корень толок никак не гаснущий окурок в пепельнице.
Сань Налей мне тоже
Ты забыл, Корень. Если опасность коснулась одного
Второй ищет способ ее удаления, не приближаясь к ней.
Корень закончил фразу за Южина и достал новую сигарету. Пленка воспоминаний отмоталась в Гондурас. Дым Песок Недышащее тело Озноб Много дыма
Дыма в комнате становилось все больше. Южин подошел к включателю кондиционера.
Подожди, Сань. Не включай. Я сообразил, как это действует.
Южин резко повернулся. Пробежал глазами по комнате. Остановил взгляд на бокале. Взял осторожно и понюхал. Поставил на стол и втянул носом дым от сигареты Корня.
Да, именно так.
Корень послал струю Южину в лицо. Южин снова глубоко вдохнул носом.
Поэтому и не действует. Или действует медленно.
Южин медитировал на дым.
Тогда другое курево было.
И не то, которое можно было купить или просто достать.
Точно.
Трава?
Сто пудов.
И не простая трава.
Сань
Корень пристально смотрел на бутылку 1401-го года выпуска. Южин перевел взгляд туда же.
Я вижу.
Это Судьба А скорее, даже Долг.
Взгляды обоих сверлили старинную этикетку. Под ярким, выведенным черным названием «Пронсо» в сигаретном дыму красовалась эмблема вина.
Они навели на это место наших археологов, Сань.
Я соображаю, как.
Так же, как делают все остальное.
Сколько их там?
Археологов?
Ну не «Чандрас» же!
Пятеро.
Южин резко схватил трубку спутникового телефона.
Саня Они перехватят звонок. Есть другой вариант.
Корень!!! Там Ксения!!!
Не звони!!!
Корень вскочил со стула и резким и легким ударом ноги выбил телефон из рук Южина.
Саня! Я знаю, что делать.
А мы успеем?
А мы когда-нибудь опаздывали?
Нет.
Кто?
Я.
Нет, ты не полетишь.
Я полечу, Сань.
Я имел ввиду не полетишь один.
Южин спокойно поднял трубку и водрузил ее на «базу».
Так они тебя и ждут, Сань.
Так вот я и приеду. С тобой
Они посмотрели друг другу в глаза.
Не вопрос.
Сто пудов
Отрезанная голова Иоанна Крестителя на блюде яркими красками терялась в сигаретном дыму на этикетке вина «Пронсо» 1401-го года выпуска
***Она мне приснилась. Я впоследствии часто видел похожие сны, но с другими девушками. Поле Огромное и в горах. И либо маки, либо подсолнухи. Забавно, что потом я в своей второй работе стал использовать для погружения клиентов поле с пшеницей Это особенно пригодилось при работе в России. Для них рожь или пшеница одно из самых точных и легко воспроизводимых объектов. Такое же, как попа Маши. Вот у Ани не было такой попы. А у Маши была. У нее был изящный верх, очень странные ноги, которые привлекали меня непонятно чем. Наверное, тем, что росли из этой самой попки.
На моем веку происходило много нелепых и случайных событий, не зависящих от меня. Когда-то, снявшись в очень хорошем фильме и полностью уверенный, что я стал звездой, жизнь сделала первый резкий поворот. Звездой я стал всего на 8 месяцев, чтобы фильм просто вышел на экраны, Шеф Госкино ездил к Президенту лично просить, чтобы кино увидел зритель. Но тема «против наркотиков» была неактуальной в 1988 году. Фильм выпустили на неполный сезон, а потом закрыли его напрочь. На 23 года. И только в 2011 году появился лицензионный диск с моим «звёздным» фильмом. Мне все было трын-трава, я не расстраивался, так как был уверен, что меня теперь будут снимать и снимать в кино. Но ничего подобного не произошло. Лоббировали не только наш фильм, но и всех нас, кто в нем снимался. К моменту моей второй клинической смерти, к своим 24-м годам, я имел в списке всего 2 толковых фильма, снятых хорошими режиссерами и хоть как-то увидевшими свет. Утешение и разрядку я находил в женщинах, а еще в церкви. Странное сочетание