Одно он знал наверняка все они были не правы. Но раз за разом немой Крик Души заглушали всё новые и новые удары и обзывания.
Сын Чумы!
Проклятое Дитя!
Убирайся прочь с глаз долой!
Не смей к нам больше и на сотню шагов приближаться!
Твое место в вонючей канаве!
Ты виноват в распространении болезни!
От тебя одни беды!
Да будь ты проклят, чумной сын!
Когда разгоряченной ребятне, на лицах которых уже проступали первые признаки надвигающейся болезни, надоело просто обзываться, они перешли от слов к делу. Поднимая с земли камни, они раз за разом швыряли их в беднягу. Тот даже не уворачивался от рассекающих в кровь булыжников и стойко, как мог, встречал удар за ударом.
Ему почему-то казалось, что, когда ребятня устанет, он наконец сможет вставить хоть слово в своё оправдание. Но ни через пять минут, ни через час этого не произошло. Сменяя друг друга, мальчишки, а затем и присоединившиеся к общей «потехе» девчонки, не давали бедняге покоя. Как будто избиение ни в чем не повинного ребенка могло что-то изменить.
Но в силу своего возраста и всё назревающего страха перед неминуемым не позволяло им здраво взглянуть на всю картину. Поэтому страданиям мальчика не было конца и края
К вечеру того же дня на нем совершенно не осталось живого места. Он давно потерял силы стоять и держать голову. Отныне всё на что был способен это лежать на остывших угольках, свернувшись в клубок. Вздрагивая от каждого дуновения ветерка, надрывно всхлипывая, когда мимо проходящие дети плевались в его сторону, а особо жестокие пинали, мальчик готов был распрощаться с жизнью.
Но тут случилось то, что никто не мог предвидеть. Еле сдерживая слезы, подле него на землю опустилась девочка и тихо обратилась к нему.
Потерпи, прошу Я позвала маму она позаботиться о тебе! Отныне ты будешь жить с нами
Как в подтверждение её слов послышались быстрые шаги, наверное, единственной взрослой во всем городе, которая несмотря на злые языки и прочие предрассудки не бросила мальчика в беде»
А-а-а-а! как тогда, глухо застонал паренек.
Не в силах стерпеть столь невыносимую муку, которой его подвергала Неведомая Сила, пробудившая прошлое, он выронил из рук камень и веревку. Схватившись за голову и рвя на себе волосы, бедняга изо всех сил старался прогнать из головы все эти воспоминания, конец которым он прекрасно знал.
Но как бы сильно не желал избавления ему это было неподвластно. Страшнее предыдущих, одна за другой картинки, больше походившие на зарисовки к кошмарным сновидениям, тянули его к земле.
Нет! Нет! Подите прочь! сипло захрипел юноша, сквозь нестерпимую душевную и сердечную боль. Я Я Не виноват Не ви-но-ват
Не успел он довести мысль до конца, как перед глазами предстало то, что в миг заставило его дыхание оборваться, а сердце замереть от неописуемого ужаса.
«Позади взрослых, столпившихся у койки умирающей знахарки, стоял юноша. Крепко держа за ручку рыдающую девочку, он не смел приблизиться к ним. А эти, умудренные летами мужи, совершенно не заботясь, что их могут услышать, шушукались между собой.
Вы слышали?! Говорят, она заболела именно по вине приемыша
Это еще что Уже полквартала слегло с подобными симптомами.
Если раньше это считалось лишь совпадением, то теперь «как пить дать» это вина этого юнца!
Так может порешим его и дело с концом?!
Раньше надо было думать! А теперь уже слишком поздно
Верно, что даст нам еще одна смерть?! Лишь больше мороки с его трупом
Прекрасно слыша их, мальчик ничего не мог с собой поделать. В очередной раз Судьба дала знать, что всему виной был именно он. Каждое сказанное и брошенное невзначай слово, упрек и бессердечное замечание взрослых в его сторону вбивалось в грудь деревянным колом.
Разрываемый болью, сожалением и одновременно отвращением к себе, юноша даже и не замечал, как делает девочке больно. Та уже не раз пыталась вырваться из его ладони. А когда стало совсем невыносимо она глухо вскрикнула.
Тут же на детей обернулись. На мальчика накинулись мужики, отвесили ему звонкого леща и сбили с ног ударами в живот.
Остановитесь, прошу тихо проскрипела умирающая женщина, к которой, как только оказалась на свободе, кинулась девочка.