А на кухне ни мисок, ни еды собачей.
Это объясняет и поводок на крючке. На даче он не нужен, выгуливать собаку не надо, там у нее свобода передвижения.
Значит этот Олег отделил самый длинный ключ, скорей всего от ворот.
Похоже, кивнул Котов. Тогда этот от домика.
На дачу надо ехать, пока собака не умерла от голода.
Надо. Только куда? Где эта дача находится?
В Подлипках! хором выкрикнули Сергеев и Ревин.
Внешне председатель дачного кооператива «Последний из могикан» Егорыч мало чем напоминал героя Фенимора Купера. Разве что двумя глубокими залысинами на лбу и желтым от старости цветом лица, а может все это армянская фамилия Могикян. При рождении сына русская мать настояла на русском имени Андрей, а вот отчество, происходившее от имени Егише, было настолько труднопроизносимо, что народ не заморачивался и звал председателя по-простому Егорычем.
Раньше наш кооператив назывался «Путь Ильича», тогда им Ильин командовал. Загибался кооператив, времена тяжелые были, девяностые годы, сами понимаете, ни света, ни воды, ни дороги нормальной. Это и понятно откуда тогда деньгам у народа взяться. Потом меня выбрали, ну и решили сразу переименовать, значит. А народ же у нас шутейный, грит, раз Ильина на Могикяна сменили, так пусть и название будет соответствующее. Свою речь председатель сопровождал безостановочной и бессмысленной жестикуляцией. И, посмотрите, как теперь расцвело наше садово-огородническое товарищество, а? Вот, вот, тыкал Егорыч высохшим пальцем в разные стороны. А дорога, а? Остановился и для убедительности подпрыгнул на месте. Резиновые калоши издали смешной «чмок», что совершенно не смутило старика. Видите, какая? Вот! Тут теперь круглый год жить можно, и свет тебе, и вода. Живи не хочу.
А про Федорова что можете рассказать?
А что про него рассказывать? Взносы платит исправно. А в личное его я нос не сую. И не интересно мне, да и живет он на отшибе. Вон его дом, последний справа. Мне обязательно дальше с вами идти, или сами дойдете?
Мы и сами дойдем, а не знаете, собака там у него злая? Не кинется?
Собака? Егорыч почесал затылок. Чет не знаю я. Вроде не было у него собаки. А может и завел. Говорю же, я в том конце редко бываю, некогда мне разгуливать, дел по горло. Для убедительности председатель резанул рукой по шее. Сейчас вот мусоровозка должна подъехать. Так что звиняйте, но пойду я обратно.
Незамысловатое одноэтажное строение с обветшалой крышей и полуобвалившимся крыльцом с трудом просматривалось сквозь плотные железные реи забора и не производило впечатления обитаемости. Ключ, вставленный в замок калитки, со скрежетом провернулся, и оперативникам открылась удручающая картина запущенности.
Ну и что он за этим забором прятал?
Мало ли. Может лень свою.
Скорее беспорядок от соседей. Котов пнул ногой валяющийся на земле мешок. Эх, тещи моей на него нет.
Собаки тоже не видно. Ни будки, ни вольера.
Мда, Ревин потеребил ключи, пошли в дом, может там чего интересного обнаружится.
Снаружи неприглядный дом и внутри был ничем не лучше, та же убогость и запущенность. Стол, заваленный газетами, разбросанные где попало тряпки, обрывки веревок, рваная телогрейка на крючке и замызганные грязью потрепанные ватные штаны, пыль, хлам, картонные коробки все это производило гнетущее впечатление. Но объяснить возникшее чувство отвращения одним беспорядком было бы неверно. Что-то во всем этом было не так. Что-то давило, вызывало в душе неприятие и отторжение.
Такое впечатление, что ни человек здесь жил, а Даже не знаю кто.
Ирка моя сказала бы, что аура здесь тяжелая, уточнил Ревин.
Да уж. Я хоть во всю эту хрень не верю, но точнее не скажешь.
А я и раньше-то дачи не любил, а теперь тем более. Котов прикрыл рукой нос и громко чихнул. Ну все, теперь мне обострение гарантировано, как же я ненавижу весь этот хлам и пыль. Вонь здесь не меньше, чем в квартире его.
Странно, запах какой-то специфический. Жаль, Волкова нет, может он бы подсказал, чем пахнет. Или Ирка моя, она все-таки химик.
Пахнет? Олег, ты издеваешься, что ли? Это не запах, это вонь. Я даже сквозь свою заложенность чувствую. Давайте все откроем и проветрим.
Ворвавшийся со сквозняком поток воздуха взъерошил газетный пук, и из него вылетело несколько квадратиков, вырезанных из школьных тетрадей. Сергеев присел и подобрал упавшие на пол листы.