Четыре месяца. Она тяжело вздохнула.
У нее не было никаких причин, чтобы сохранять ему работу в течение четырех месяцев, если он не мог играть на фортепиано.
Я могу играть левой рукой.
Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали. Это не «Страйд». Я планировала, что вы будете главной партией в оркестре, а не аккомпанементом. В других обстоятельствах я бы этого не предложила, но сделаю исключение. У вас будет оплачиваемый отпуск на неделю, чтобы вы могли восстановиться и дать своей руке время зажить. Вас это устроит?
Если его не будет в клубе целую неделю, позволят ли ему вернуться? Двигатель автомобиля монотонно тарахтел, издавая бесконечные гудящие и завывающие звуки, похожие на тошнотворные судороги. Эрнест решил, что справится, несмотря на поврежденную руку.
Увидимся завтра, Айи.
Глава 13
АйиКакая настойчивость. Собирался ли он поквитаться с мистером Чжаном? Я взглянула на его руку.
Я просто хочу работать, сказал он.
Его лицо было бледнее утренней зари, но она не заметила в его глазах ни капли обиды, ни намека на месть, ни даже искры гнева. Перед ней сидел человек, отвергающий насилие и настаивающий на работе, чтобы получать зарплату. Я хотела узнать о нем побольше. Поэтому, несмотря на усталость, спросила его, откуда он родом, чем занимались его родители, где он учился и почему приехал в Шанхай.
И он все мне рассказал. Он родился в Берлине. Его родители были профессорами в университете. Он приехал сюда из-за войны, и начал играть на фортепиано в юном возрасте по настоянию его матери.
Что вы играли? поинтересовалась я.
В основном классическую музыку, ответил он.
Я кивнула, все еще вспоминая его игру в отеле Сассуна.
Мне больше нравится джаз. Знаете почему? Мы проиграли войну японцам. Люди умирают каждый день, как мухи. Все напуганы. Джаз помогает нам чувствовать себя живыми, помогает забыть о реальности. Классическая музыка это другое, она касается воспоминаний.
Я не смог бы выразить это лучше. Он улыбнулся, его голубые глаза светились тем же светом, тем же желанием, которое я видела, когда он играл в отеле Сассуна.
Мое сердце бешено заколотилось, и я почувствовала, как мои щеки запылали. Я отвернулась к окну.
Я также интересуюсь фотографией, это мое хобби, продолжил он. Популярное увлечение среди иностранцев например, Сассуна но оно было дорогим удовольствием, потому что фотоаппараты и пленка импортировались.
Что еще вам нравится? спросила я.
Кино.
В этом мы были похожи. Он сказал, что обожает Марлен Дитрих, немецкую актрису, а мне нравилась Кэтрин Хепберн. Я также любила читать журналы о кино, которые было тяжело достать, но менеджер Ванг обладал даром находить их для меня.
А еще мне нравится кататься на лыжах, добавил он. Чистое совпадение, поскольку моя мама, женщина с деформированными ступнями, была ярой лыжницей. И вы мне нравитесь.
Да, перестаньте. Я взмахнула рукой, чтобы отпустить его. Но, должно быть, я сошла с ума, потому что даже после его ухода продолжала думать о его голубых глазах, цвета драгоценных камней, который менялся, отражая настроение Эрнеста, словно все происходило в каком-то волшебном фильме.
* * *На следующий день, когда я была готова отправиться на работу мой жених, Ченг, приехал ко мне домой. Он предложил отвезти меня в клуб. Он часто это делал, якобы для обеспечения моей безопасности, но я знала, что для него это было предлогом, чтобы наблюдать за мной.
Он следил за модой и был одет с иголочки в фиолетовый твидовый пиджак, черный шелковый галстук, черные брюки и черно-белые кожаные оксфордские ботинки.
Что это на тебе, Айи? Эта вещица такая обтягивающая, что видны твои ребра, сказал он, стоя рядом со своим черным «бьюиком», когда я села в машину.
Он был властным человеком. Любил указывать мне, что я не должна делать, с кем не должна разговаривать и что не должна надевать. Это меня всегда раздражало, потому что Ченг, человек с отличным вкусом в мужской моде, предпочитал, чтобы я прикрывалась с головы до ног. Ему не нравилось, что я надеваю платье без рукавов, открывающее плечи, или короткое платье, открывающее икры.
На мне было длинное облегающее платье с рисунком из красных пионов; оно подчеркивало мои изгибы и обнаженные руки, которые в настоящее время были прикрыты коротким шерстяным пиджаком.
Если тебе нужны новые платья, я пришлю своих швей. Ченг сел рядом со мной, когда машина тронулась с места. Он был отпрыском судового магната. Состояние его семьи уменьшалось, как и мое, но он по-прежнему был богат и имел хорошие связи благодаря бракам своих шести сестер. Своим богатством и привлекательной внешностью аристократическими чертами лица, широкими плечами и накаченными мышцами благодаря многолетним занятиям верховой ездой он вызывал интерес у многих женщин. Моя семья считала, что я сделала завидную партию. Они были правы: Ченг был выгодной партией.