Что я говорила тебе о твоем языке?! воскликнула госпожа Амина. Если ты хочешь здесь работать, выучи свое место. В голосе ее слышалось отвращение. Я велела тебе избавиться от этого нелепого акцента. «Непокорной», повторила она с насмешкой. Где ты вообще научилась так выражаться
Госпожа Амина оборвала себя на полуслове, глаза ее потемнели от подозрения, и Ализэ ощутила опасную перемену в настроении экономки.
Где ты научилась так говорить? тихо повторила госпожа Амина. Знание грамоты это одно, но ты кажешься слишком заносчивой для простой служанки.
Вовсе нет, госпожа, опустила глаза Ализэ. Во рту стоял привкус крови. Лицо начинало гореть; девушка поборола желание коснуться щеки, на которой, без сомнения, уже расцвел пурпурный синяк. Я прошу прощения.
Тогда кто научил тебя читать? наседала экономка. У кого ты научилась этой заносчивости?
Простите меня, госпожа. Ализэ задрожала и постаралась говорить медленнее. Я не хотела показаться заносчивой, госпожа, просто я не умею говорить по-другому
Экономка подняла голову, бросая взгляд на часы, и вся воинственность из ее глаз исчезла. Они потратили уже столько драгоценных минут на этот разговор, что не могли позволить себе потерять ни мгновения больше.
И все же госпожа Амина подалась вперед.
Еще раз заговоришь со мной, как зазнайка, не только получишь оплеуху, девчонка, но и окажешься на улице.
Ализэ внезапно стало дурно.
Она все еще чувствовала, как щека прижимается к шершавому камню холодного, кишащего паразитами переулка, когда закрывала глаза; все еще слышала звуки канализации, что убаюкивали ее несколько кратких минут самый долгий промежуток времени, на который она осмеливалась прикрыть глаза на улице. Порой Ализэ думала, что скорее бросится под карету, чем вернется в эту темноту.
Да, госпожа, тихо ответила она с учащенным пульсом. Простите меня, госпожа. Этого больше не повторится.
Довольно твоих напыщенных извинений, огрызнулась экономка. Ее светлость сегодня в ужасном расположении духа и желает, чтобы каждая комната была вымыта и начищена так, будто сам король едет к нам с визитом.
Ализэ осмелилась поднять глаза.
В поместье Баз Хаус было семь этажей и сто шестнадцать покоев, и больше всего на свете ей хотелось задать вопрос: зачем? Для чего мыть каждую комнату в доме? Но она попридержала язык, тихо вздохнув про себя. Она знала, что если вымоет все сто шестнадцать комнат за день, ее тело рассыплется на мелкие ленточки.
Да, госпожа, прошептала она.
И все же экономка медлила.
Она не была таким уж чудовищем и осознавала, что это невозможное требование.
Остальные, разумеется, будут помогать, но у них есть и свои обязанности, ты понимаешь это? немного смягчился тон госпожи Амины. Основная часть работы остается на тебе.
Да, госпожа.
Справишься, девочка, и я подумаю о том, чтобы взять тебя на постоянную работу. Но я ничего не обещаю, госпожа Амина подняла палец, после чего наставила его на Ализэ, если ты не научишься держать рот на замке.
Девушка сделала резкий вдох. И кивнула.
7
Едва зайдя в вестибюль, ведущий в покои его деда, Камран уловил движение. Вдоль стен брезжил неестественно преломленный свет, в воздухе витал запах благовоний. Принц замедлил шаг, ибо знал, что перед такой легкой добычей хищник не сможет устоять.
Сейчас.
В поле зрения взметнулись юбки.
Камран мгновенно перехватил руку нападавшей, чьи пальцы сжимались на рукоятке рубинового кинжала, с наслаждением приставленного к его горлу.
Я устал от этой игры, матушка.
Она вывернулась из его рук и рассмеялась, ее темные глаза засверкали.
О, дорогой, а я никогда не устану.
Камран безучастно взглянул на мать: она была так усыпана драгоценностями, что сверкала, даже стоя на месте.
Ты находишь удовольствие в том, сказал принц, чтобы играть в убийство собственного дитя?
Мать снова рассмеялась и закружилась вокруг него, мерцая бархатными юбками. Ее королевское высочество Фирузе, принцесса Ардунии, обладала поистине неземной красотой впрочем, это не было таким уж необычным достижением для принцессы. От всякой королевской особы, претендующей на престол, ожидали великолепия, и ни для кого не было тайной, что Фирузе сильно обидела безвременная смерть супруга, семь лет назад сложившего голову в бессмысленном сражении и навсегда оставившего ее принцессой, а не королевой.