Олег ещё раз прошёлся вдоль стены с фамильным фотоархивом и обнаружил некую странность: история жившей в доме семьи обрывалась примерно на 1980-х годах; а ещё треть стенки оставалась пустой, хотя в неё в шахматном порядке были забиты обойные гвоздики.
Странные люди здесь до нас побывали, заметила Лиза. Новые фотографии забрали, а старые оставили.
Да, нелогично Хотя, может, просто новых не повесили, ответил ей Олег. Мне Володя рассказал, что тут раньше жил старик-ветеран, один воспитывал внучку. Потом она уехала в город работать, а дед всё ждал, когда она замуж выйдет, правнуков ему родит. Да так и не дождался: умер A внучка его потом сюда вернулась и в этом самом доме повесилась от несчастной любви. Вот так и оборвался их род.
Какая печальная история! вздохнула Лиза.
A душа этой девушки, продолжил Олег, до сих пор здесь бродит, всё никак не успокоится. Поэтому дом и стоит заброшенный.
Ты что, напугать меня решил?
Да нет, просто делюсь информацией. Ты же за местным фольклором сюда приехала так вот тебе готовая быличка с заплачкой.
Конечно, в отличие от Али, Олег с Лизой относились к разной «мистике и чертовщине» не просто скептически они вообще не принимали эти истории всерьёз. Однако в ту ночь не Аля и даже не Лиза увидела кошмар а сам Олег едва на задохнулся в холодном поту, когда ему во сне явилась молодая девушка с льняными, почти белыми волосами и светло-голубыми глазами, прозрачными, словно озёрный лёд. Незнакомка заговорила с ним на непонятном языке с протяжными гласными по звуку напоминавшем речь стариков-рунопевцев, какую Олегу доводилось слышать в его детстве.
Проснувшись среди ночи, Олег долго лежал неподвижно и смотрел в потолок, слушая мышиную возню на чердаке и сдерживая дыхание чтобы не разбудить спавшую рядом Лизу, ему стало стыдно за свою впечатлительность, в которой он переплюнул даже пятнадцатилетнюю Алю. Так и не сумев снова заснуть, он вышел во двор и встретил там научного «полководца» их экспедиции, курившего на крыльце, тому тоже не спалось на новом месте.
Волнуетесь, товарищ главнокомандующий? спросил его Олег, присаживаясь рядом, а потом заметил в руках у Нестора кассетный плеер с наушниками: Ух ты, какая игрушка! Это тоже от профессора Койвисто?
Конечно, от кого же ещё? Такая игрушка сейчас две моих зарплаты стоит. A у нас в языке скоро появится новый оксюморон: «нищий профессор», всё к этому идёт Ты сам-то хочешь послушать? Это та самая похоронная причеть.
Олег надел наушники, и Нестор Владимирович включил ему запись, которая привела историка языка в эту глухую карельскую деревню.
Понимаешь что-нибудь?
Не-а, ответил Олег. A вы?
Ну, я-то кое-что понимаю. На уровне отдельных слов, словосочетаний, синтаксических конструкций. Но чтобы до конца во всём разобраться, нужен носитель, то есть билингв A теперь вот это послушай. Узнаёшь?
Профессор вставил в плеер другую кассету, и у Олега от изумления округлились глаза:
Ещё бы не узнать! Это же голос бабы Дуни! Она мне в своё время столько сказок перед сном рассказала, столько песен спела! A откуда это у вас?
Это ещё из старых полевых материалов. Твоя прабабка легендарная фигура в наших кругах. Известная сказительница и плакальщица, носительница опорного говора.
Я знаю, ответил Олег. Она и по-карельски говорила, и по-фински, и по-вепсски
Да уж, не бабушка а настоящий полиглот! Даже мне до неё далеко.
Ну, Нестор Владимирович, вам ли жаловаться! Вы всяко больше языков знаете!
Да тут речь не о количестве. Одно дело язык по книгам выучить, и совсем другое перенять в раннем детстве от живых носителей. Вот, сейчас ещё дам тебе послушать. Это её запись на том самом языке, сейчас найду, погоди Я её случайно отыскал перед самым отъездом, когда решил заново прокрутить все архивные материалы по этому району Знаю, знаю, о чём ты меня сейчас спросишь: как это вы, товарищи языковеды, такое проморгали? A вот так и проморгали, не заметили иголку в стоге сена
Нестор Владимирович перемотал кассету и дал Олегу послушать короткую фонограмму всего несколько фраз, звучавших от силы десяток секунд или меньше.
Понимаешь, узнаешь что-нибудь?
Да какое там, Нестор Владимирович! Столько лет прошло, а у меня с тех пор голова совсем другим была занята, посетовал Олег. Эх, знать бы мне тогда заранее! В те годы на местных языках не только старики даже пацаны с девчонками на улице болтали. A я думал да ну их, эти баляки-каляки! Всё равно с ними каши не сваришь то ли дело русский или немецкий