Роберт с трудом сглотнул.
Я уже собираюсь.
Полковнику полагалась расширенная медицинская страховка, и в свои пятьдесят шесть он обладал телом тридцатилетнего. Это позволяло не только игнорировать лифты, но ещё и продолжать вести образ жизни молодого полного сил человека. Даже его чувства к Светлане возникли спонтанно, как у подростка, и оставались свежими уже несколько месяцев.
Жилой корпус командного состава находился всего в пятистах метрах от административных зданий. Роберт ещё утром приметил клумбу с лилиями и теперь сорвал три веточки. Он мог позволить себе заказать цветы. Вот только это не дало бы ощущения жизни, которое последнее время было в дефиците.
Светлана стояла в дверях и ждала, когда любимый поднимется, тяжело дыша и сожмёт в своих объятиях. Сегодня Роберт вбежал в квартиру, наигранно, по-шпионски осмотрелся и достал чуть помятые цветы из-за пазухи кителя.
Смотри! Я добыл их тебе!
Светлана рассмеялась.
Ты дурачок! А если камеры засекли?
Я же суперагент! Меня нельзя засечь! Роберт почувствовал, как пришло сообщение о хулиганском поведении и порче клумбы. Автоматика уже обработала запись видеонаблюдения и выставила счёт. Одно движение пальца смахнуло напоминание и оплатило штраф. Полковник оценил иронию ситуации, сравнив сумму с ценой на лилии заказ вышел бы дороже.
Светлана обняла Роберта за шею и прижалась чуть дрожащим телом.
Поедим сначала? шёпотом спросил полковник.
Я не умею ждать, Светлана не дала больше произнести ни слова.
Перед рассветом Роберт отметил, что снова не помнит, как раздевался. Смятая постель промокла от пота и лежать на ней было неприятно, но Светлана спала неподвижно. Полковник попытался встать, не разбудив девушку, но не вышло. Гибкое тело подскочило, стекло, словно жидкое с кровати, и, спустя мгновение, внимательные умные глаза смотрели настороженно и с некоторой злостью.
Пора? спросила девушка.
Да. Собираться надо.
Ты не изменишь своё решение? на месте Светланы другая женщина сейчас устроила бы истерику, но Тарасова была слишком сильной. Её послужной список мог вогнать в краску многих псов войны. Пехотное училище не до конца промыло мозги, но успело вбить философию наёмников.
Я не смогу отдать приказ тебе. Просто не смогу. Не хватит у меня никаких сил посылать тебя в мясорубку. Прости. Ты останешься здесь. Будешь муштровать новеньких или или пойдёшь на другой корабль.
Ты трус, тихо произнесла Светлана и начала одеваться, Ты не боишься умереть, но ты боишься отправить меня выполнять работу. Ты трус.
Девушка быстро запрыгнула в форменный комбинезон, на ходу подхватила бесформенную матерчатую сумку с пожитками, которые собрала ночью, пока Роберт спал, и выбежала на улицу. Штайн спустя несколько минут осознал, что больше никогда не сможет обнять её, поцеловать, назвать своей. Это была его первая жертва в той войне. Полковник крепко сжал кулаки и низко зарычал сворачиваясь калачиком. Боль проникла под рёбра. Ещё мгновение и железная воля сковала мысли, разгладила морщины на лбу, подняла с колен. Нужно выполнять работу.
Мы получили самый крупный контракт за всю историю новой России! вещал с трибуны человек в адмиральской форме с президентским значком, Наши корабли будут нести порядок! Мы будем олицетворять закон во всей галактике!
Урод, тихо прошептал Майн через плечо.
Согласен, отозвался Герман Штайн, Будем действовать по плану?
Пора
Одновременно с мест поднялись все высшие офицеры, и человек за трибуной удивлённо замолк.
Что происходит? адмирал-президент заметался на трибуне, Я приказываю!..
Последний крик захлебнулся. Герман Штайн вплотную подошёл к главнокомандующему и ударил в живот. Лысая голова с маленькими злобными глазками сначала затряслась от ярости, но, поняв случившееся, попыталась вжаться в плечи.
Валерий Владимирович, вам объявляется импичмент, громко объявил Штайн, Согласно законам России, вы обвиняетесь в умышленном причинении вреда интересам государства.
Роберт наблюдал за происходящим словно через экран, находясь далеко в своих мыслях. Чуть позже он отдавал приказы, решал срочные проблемы всё с той же отстранённостью. Весь день приходилось постоянно находился на связи с правительствами Земли. К вечеру всё улеглось. Легитимность исполняющего обязанности главнокомандующего была признана большинством. Майн стал президентом России уже давно не федерации, растерявшей большую часть своих земель, но всё ещё почти суверенной республики.