Ах! улыбчивый опять картинно округлил глаза и даже закрыл рот ладошкой в утрированном испуге. Я почти упал в обморок. Если наши старшие узнают, будет полный ой!
Ой мы и огребем, со смешком поддержал горец, ой огребем
А отсюда следует что? хищно ухмыльнулась лесянка.
Вы его не слушайте, дурака, ваши магичества, поспешно затарахтел понятливый Жаба, Ему тут палицей по кумполу как-то раз прилетело, так не только ухо снесло, но и все мозги вышибло начисто. Мы никому не расскажем, да и о чем? Мы все и сами рады сделать подарок таким великим э-э магичествам. Забирайте товар, а нас, можно сказать, тут почти-что и не было совсем никогда
Он торопливо бормотал сам себя перебивая, и уже отступал спиной вперед. Еще пара шагов, и можно попробовать нырнуть вон в те кусты.
Ку-уда? горец вытянул вперед руки, и с его пальцев слетело, быстро расширяясь, бледное желтоватое облачко.
И двигаться стало вдруг абсолютно невозможно. Совсем.
Куда, солнышко? Вы нам нужны, хмыкнул горец. Товар вы заморили до самого полного айяйяя, без слез не взглянешь. А на алтарь нам класть что-то надо, или как?
***Пленники в полном оторопении пялились на замерших в нелепых позах разбойников.
Аристократ смерил их ватажку скептическим взглядом, Что стоите? Мотайте отсюда, не мозольте глаза.
Это как? Их что, действительно отпускают?
Так не бывает. И ох, опять этот Килок чтоб ему в Нижний Мир провалиться!
Недаром его имя по-лесянски означает «кузнечик-попрыгунчик». Много их по весне на каждой лесной поляне. Насекомое вкусное, кто б спорил. Но суматошное оно и бестолковое.
Какого демона? Куда и зачем мы пойдем? заорал вдруг, срываясь на визг и размахивая кулаками перед окружающим чахлым редколесьем совершенно одуревший Килок, абсолютно белые глаза его были очумело выпучены, с искусанных губ срывалась кровавая пена. За дураков держите? В кошки-мышки затеялись поиграть? Отпу́стите-поймаете, отпу́стите-поймаете, очень прикольно, да?
Черные совсем развеселились. Ржали в голос, включая даже чопорного аристократа.
В жизни не видели такого рвения! тарахтели они наперебой Похоже, на алтарь взгромоздиться мечта всей жизни этих ребят. Но вы хоть откормитесь сначала эдак с месячишко, а потом приходите. Вот тогда ваши мечты насчет алтаря, глядишь, и сбудутся.
Мы откормимся! прочувственно пообещал старший по ватаге. Хорошо так откормимся, щеки будут видны сзади, а задница спереди. А потом придем. Чес-слово!
Мы верим! развлекались черные. Правда мы не сказали, куда приходить, ну так вы и не спросили. Но это совсем даже не важно. Мы вам все равно верим. Ладно, мотайте уже, в конце-то концов, нам надо делом заниматься. И там, дома уж откормитесь хоть немного, доходяги.
Мы откормимся! продолжал уверять старший, отступая к зарослям.
Лон ухватил Килока поперек талии, притянул к себе и слегка придушил. Аккуратно так, чтобы идти мог, но высказываться никак.
Мы откормимся! Говорю же вам и про щеки, и про задницы. Все откормим!
Стоп! вдруг повелительно крикнула лесянка. Железо с этих придурков поснимайте. Вам сколько еще трюхать по лесу до дома? Безоружными далеко ли уйдете?
Ага
Лесяне торопливо обирали окаменелых разбойников и опасливо косились на черных, которые уже затеяли новую потеху делить добычу.
Ах! лесянка с энтузиазмом трепетала ресницами. Отдайте мне вон того, с сережкой. Я именно его хочу зарезать. Красавчик. Ой, мальчики, я, кажется, влюбилась!
Я бы пухленького взял, высказался улыбчивый. Гляньте, какой милашка. Ну прямо плюшевый мишка.
А мне того, который без уха, объявил горец. Он такой темпераментный, просто прелесть! А ты что молчишь? обратился он к аристократу.
Тот окинул товарищей взглядом, полным мягкого отеческого снисхождения.
Я неприхотлив, сообщил аристократ, вы выбирайте, ребята, а я возьму, что останется. Главное без подвала сегодня можно и обойтись, непонятно закончил он.
Ага, с удовольствием согласился любитель плюшевых мишек и улыбнулся своей неотразимой улыбкой.
***Ватага шла уже второй день, но никаких следов погони так и не проявилось. Впереди не вспархивали птицы, не было слышно заполошного свиристения жуков-рогачей, ничто не указывало на присутствие в лесу чужого. В этом деле лесянина обмануть ох как тяжело. Много есть примет, много. А черные эти, хоть и маги, но насквозь городские неумехи, где им