Но чего тогда было поднимать всех на уши, если это не убийство? резонно интересуется Ян.
Хейди начинает нервно мерить шагами мрачное помещение обдумывает претензию Яна. Тот на минуту закрывает глаза, пытаясь собрать в кучу новые сведения. Резкий, холодный свет люминесцентных ламп пробивается даже сквозь веки. Ян уже не реагирует на едва уловимый запах разложения: привык.
Не совсем понятно, входило ли в планы то, что тело вообще обнаружат, Хейди нарушает воцарившуюся было тишину. Впечатление, скорее, такое, будто о последствиях не думали в принципе. Если речь все-таки об убийстве, то та яма под корневищем просто идеальна.
Субъект мог посчитать, что выйти на него невозможно из-за отсутствия следов, подхватывает Ян.
Но есть след от подошвы, бормочет Хейди.
Также не стоит отметать убийство в состоянии аффекта. Субъект не собирался устраивать шоу. Убил человека под влиянием импульса и бросил труп в лесу. Но что с причиной смерти? Может, удалось найти что-то в крови? спрашивает Ян.
Официальное заключение вы получите в ближайшее время, когда лаборатория пришлет результаты. Очевидно, что в момент смерти жертва была в состоянии тяжелого опьянения. В крови и на слизистых обнаружены следы алкоголя. Но едва ли алкоголь основная причина смерти. Точнее, я бы предположил, что жертву отравили, произносит Дайвер, наслаждаясь повисшей в воздухе оглушительной тишиной.
Можно ли утверждать, что это точно не несчастный случай? перестраховывается Ян.
Парень не отключился и не захлебнулся рвотой, если вы об этом. Замерзнуть тоже не мог ночь стояла теплая, отвечает Дайвер.
А что насчет самоубийства? осторожно интересуется Хейди. Хотя зачем кому-то травить себя посреди леса? Есть и более простые способы покинуть этот мир.
Я бы не стал всерьез рассматривать эту версию, говорит Дайвер. Есть одна любопытная вещь, которую вам упускать не стоит, продолжает он, вытягивая руку над грудной клеткой покойника.
Вот тут, на груди, лежало растение. Его остатки я положил на стол нужно как следует изучить.
Ян и Хейди подходят к Дайверову столу. На стальном подносе длинный погнутый стебелек со ссохшимися сиреневыми цветочками.
Я уже полюбопытствовал: это наперстянка.
Ян смотрит на цветок, фотографирует его на телефон и чувствует прилив сил. Парень умирал уже с цветами или кто-то их потом ему вложил?
Наперстянка довольно распространенный садовый цветок. Если поищете в Сети фотографии, сразу же узнаете. И в лесах на него обычно не натыкаются.
Потолочная лампа начала помигивать. В подвальном помещении стоят три взрослых серьезных человека и сосредоточенно взирают на усохшее растение.
Неужели кто-то вложил цветы в руки покойника?
СААНАСаана наливает кофе в большущую кружку с розочками, выходит в сад и замирает от того, как приятно утренняя роса щекочет пальцы ног. Вскоре появляется и Инкери, неся перед собой поднос, набитый под завязку всем необходимым для завтрака.
Поднимаемся, говорит Инкери, заставляя сонную Саану слезть с качелей. Давай-давай, небольшой садовый моцион, настаивает тетя, и они отправляются прямиком к цветочным клумбам.
Так, тут у меня чина, начинает Инкери, указывая на цветы восхитительного нежно-розового оттенка, чем-то напоминающие душистый горошек.
А вон там кореопсис, бузульник, наперстянка и эхинацея.
Саана останавливается рассмотреть цветы эхинацеи: сиреневые лепестки вокруг красноватой сердцевины так трогательно опустились, что стали похожи на ушки поникшего кролика.
Бабочкам-лимонницам эхинацея особенно по душе, а вот цветки мяты облюбовали перламутровки, сообщает тетя, и они идут дальше.
Легкие Сааны наполняются ароматной свежестью утреннего воздуха, она чувствует, как потихоньку просыпается.
Август самое время наблюдать за бабочками. Сейчас небо полнится теми, что зимой попрячутся, а весной появятся вновь, говорит Инкери, вытягивая руку так, словно любезно приглашает всех бабочек на нее присесть. Адмиралы те еще кочевники: прилетают в Финляндию в конце лета, но некоторые из них позволяют воздушным потокам подхватывать себя и нести обратно.
Саана кивает и улыбается: пожалуй, тетю уже не остановить.
Репейницы вообще чудные. Прилетают аж с южного побережья Средиземного моря, и за время путешествия умудряются родить и вырастить новое поколение. Нынешним летом в цветках гвоздики травянки мелькал махаон, увлеченно продолжает тетя, и Саана с сожалением отмечает, что не в силах запомнить и половины всех этих названий и фактов.