Пап, произнес Коннор, сделав еще несколько шагов; его взгляд был по-прежнему устремлен в землю, голос звучал тихо. Ты знаешь Эда?
Дункан мысленно пробежался по списку одноклассников Коннора, но Эда найти не смог.
Какого Эда? Того, у которого мама рыжая?
Коннор посмотрел на него, хмурясь в замешательстве.
Эда-Соседа.
А, наш сосед Эд?.. Да. Извини, я думал, ты имеешь в виду кого-то из своего класса.
В нашем классе нет ни одного Эда, заметил Коннор.
Да, знаю; я просто Дункан покачал головой. Значит, Эд-Сосед. И что ты хочешь о нем сказать?
Коннор, похоже, мгновение колебался, прежде чем задать следующий вопрос:
Он тебе нравится?
Дункан задумчиво надул щеки.
Нравится ли мне Эд-Сосед? Он пожал плечами. Наверное. В смысле, я его не очень хорошо знаю. Ведет он себя довольно вежливо, похоже, со всеми ладит А что?
Коннор на ходу постукивал по земле нижним концом своей палки, выбивая какой-то ритм.
А маме он нравится?
Дункан остановился.
Не знаю. А почему ты спрашиваешь?
Коннор прошел еще несколько шагов и тоже остановился. Постоял, покусывая губу и крутя палку в руках.
Да нипочему. Просто так, хотел узнать.
Дункан чуть склонил голову набок, задумчиво глядя на сына.
Странно, что ты вообще задумываешься о таких вещах.
Щеки Коннора зарделись.
Кон?
Где Мэг? неожиданно спросил мальчик, устремив взгляд на лес.
Где-то там. С ней все будет в порядке, сказал Дункан, окинув деревья мимолетным взглядом. Она вернется, когда мы ее позовем. Но почему ты спросил про
Мэг! закричал Коннор. Мэг, ты где?
Он сунул два пальца в рот и попытался свистнуть, но ничего не получилось, кроме булькающего шипения.
Дункан вздохнул, потом сложил большой и указательный пальцы скобкой и зажал между зубами. Его свист был резким и громким. Он заставил птиц умолкнуть, вместо чириканья в лесу воцарилось возмущенное молчание.
Где она? спросил Коннор, вглядываясь в лесную чащу. Почему не возвращается?
С ней все будет в порядке, заверил его Дункан, но тем не менее свистнул еще раз, а потом закричал: Мэг! Мэг, сюда!
Между деревьями ничто даже не шевельнулось. Под сплетенными ветвями с густой листвой в лесу царил полумрак. До заката оставалось еще около часа, но тени уже удлинились, а ветерок начал становиться холоднее.
Вот же тупая собака, пробормотал Дункан.
А что, если она поранилась? испуганно спросил Коннор. Что, если с ней что-нибудь случилось?
Ничего с ней не случится. Наверное, просто шастает где-нибудь. Ты же знаешь ее.
Дункан сложил ладони рупором у рта и снова позвал собаку по имени.
Мэ-эг! кричал он, нарочно растягивая гласный звук.
Они ждали. Деревья скрипели. Ветер шелестел в траве. Но кроме этого, ничего не было слышно.
Черт возьми, пробурчал Дункан.
Папа, сказал Коннор, широко открыв глаза от беспокойства, почему она не идет?
С ней все будет хорошо. С ней всегда все хорошо, отозвался Дункан. Но я могу пойти и поискать ее, если так тебе будет лучше. А ты оставайся здесь и позови меня, если она вернется.
Коннор посмотрел в обе стороны вдоль пустой дороги, потом кивнул.
А что, если она не вернется?
Вернется, пообещал Дункан.
А если нет?
Вернется.
Но
Я буду искать дальше. Хорошо? с легким раздражением отозвался Дункан и заставил себя улыбнуться. С ней все будет в порядке. Она просто вредничает. Подожди здесь.
Коннор снова кивнул.
Ладно, я буду ждать здесь.
Молодец. И если она выйдет к тебе, зови меня. Громко и отчетливо, ладно?
Ладно, пап.
Дункан хлопнул мальчика по плечу.
И не беспокойся. Мы ее найдем. Она не могла убежать далеко.
* * *Да чтоб тебя! прошипел Дункан, хватаясь за щеку, по которой только что хлестнула ветка. Крови не было, но он чувствовал, как на месте удара набухает рубец тонкая красная линия на коже.
Земля под ногами напоминала пропитанную влагой губку, штанины джинсов постепенно промокали, прилипая к голеням, холодная сырость пробирала до костей.
Не видать, Кон? окликнул он сына, оглянувшись через плечо.
Пока нет! крикнул Коннор в ответ; его голос звучал приглушенно Дункан зашел уже достаточно глубоко в лес.
Тот уже успел несколько раз обругать собаку, потом начал ругаться на все вокруг; он с трудом пробирался вперед, ботинки вязли в подлеске, а ветки словно намеревались выбить ему глаза.