4
Поутру Айна проснулась с таким ощущением, словно на нее ночью навалили гору камней. Все тело было тяжелым и точно побитым.
Ма-а прохрипела она. Голос тоже прозвучал как из-под камней. Горячих камней.
Судя по звукам со двора, день уже давно был в разгаре.
Айна ждала, что мать сейчас набросится на нее, отчитает за лень и попробует отправить на работу в коровник, хотя сил на это совсем не было. Однако та вовсе не отозвалась.
Кое-как привстав на локтях в мокрой от пота постели, Айна оглядела их маленькое, но уютное жилище и поняла, что матери давно нет дома. Зато возле кровати на скамье стояли кувшин с водой и миска с нежным свежим творогом. Чуть поодаль посредь комнаты красовалось отхожее ведро.
С трудом, покачиваясь и едва держась на ногах, Айна смогла сползти к ведру, а потом попить, но про еду ей даже думать не хотелось. Дрожа, она залезла обратно под одеяло и услышала в набитой сеном подушке, как гулко и часто стучит ее сердце.
«Рин»
Вчерашняя встреча теперь казалась просто горячечным наваждением.
Айна закрыла глаза и снова провалилась в сон.
Вообще-то у нее всегда было крепкое здоровье, несмотря на излишнюю худобу. Но в этот раз болезнь взялась за Айну основательно и не отпускала ее долго. Достаточно долго, чтобы все мысли о побеге с графским сыном успели рассыпаться прахом. За две недели, оставшиеся до отъезда младших Бергов, Айна еле-еле смогла одолеть горячку, но жуткий кашель и слабость все еще оставались с ней, когда две кареты (графская и гостевая) покинули замок. Айна не видела, как уехали Алиния и Риндон в сопровождении своих родителей, молодого жениха и слуг: еще недавно она с трудом переползала от кровати к столу или отхожему ведру и только в последние несколько дней начала выходить за дверь дома, чтобы погреться на солнце да подышать свежим воздухом на лавочке под стеной.
В глубине души Айна болезненно и без особой веры таила надежду, что Рин все-таки заглянет к ней перед отъездом. Это было глупо, и она почти не обиделась, поняв, что надеяться уже нет смысла. Почти Когда обитатели Ястребиного дома шумно и весело покидали замок, Айна стояла на пороге своего дома, прислонившись к косяку двери, и с грустью смотрела в сторону Воротной башни. Ей мало что было видно только пыль от копыт да суетливую прислугу, провожавшую господ. Сердце уже не стучало громче мыслей, оно сжалось в маленький острый камень и давило в грудину щербатыми краями. Айна чувствовала себя пустой и легкой, как выпотрошенная свиная кишка.
Увидев, что челядь возвращается обратно к своим делам на хозяйственном дворе, она тихо вернулась обратно в дом и, сев за стол, уронила голову на руки. Ей до конца не верилось, что все окончилось вот так. Он просто уехал. Просто взял и уехал, не вспомнив о ней и о своем обещании.
Клятый обманщик
Но на настоящую злость сил не было. Их вообще не было ни на что.
Помощник управляющего заглянул в их с матерью дом вскоре после обеда. Айна сидела на крыльце и бездумно перебирала козью шерсть, которую накануне вручила ей мать. Шерсть была грязная, вонючая, в катышках навоза и травинках. Следовало привести ее в порядок перед тем, как сучить нить для будущих носков.
Здорово, Айна. Стан возник перед крыльцом внезапно, будто шагнул с неба, и она поняла, что совсем утратила связь с действительностью. Айна отложила шерсть и отряхнула руки от мусора, но вставать не стала, боясь, что снова закружится голова.
Здорово Ей было странно видеть Стана на пороге своего дома. Впрочем, раз пришел значит по делу. Мать, наверное, ищет. Мама на кухне должна быть.
Стан покачал головой.
Я не за ней. У меня есть кое-что для тебя, не любивший лишних слов Стан сунул руку за пазуху рубахи и вытащил небольшой прямоугольный сверток. Милорд Риндон просил передать.
И, улыбнувшись ей на прощанье, он быстро зашагал в сторону Ястребиного дома.
Только убедившись, что Стан давно скрылся и никого больше рядом нет, Айна медленно развернула ткань. Чистая, крашенная в благородный фиолетовый цвет холстина легла ей на колени, обнажив под собой книгу по размеру чуть больше, чем ладони Айны. Вместо заглавия на потертой кожаной обложке был выбит силуэт человека с посохом и заплечным мешком.
Айна провела рукой по темной шероховатой поверхности книги. Эта обложка наверняка помнила прикосновение других ладоней.
«Рин».
Каменный кусок в груди едва заметно дрогнул, и от этого стало еще больнее.