Почему ты не хочешь, чтобы я была рядом с ней? Что я сделала, чтобы заслужить подобное недоверие?
Ее глаза засверкали от набегающих слез, от чего Майкл почувствовал себя неуютно, а на сердце стало тяжело. Совсем не ей он не доверял, а ее приятельницам Розочкам, которые могли разнести слухи по всей Англии. Но он не осмеливался говорить ей об этом. И все эти три года он оставался в Лондоне, чтобы его не затянуло это болото.
Присев рядом с креслом, Майкл взял ее хрупкую, покрытую сеточкой синих вен руку:
— Пожалуйста, не плачь, бабушка. Я за тебя очень волнуюсь.
— «Волнуюсь», — передразнила она, — что я хочу услышать, так это люблю. Но не принимай всерьез, ты, как и все мужчины, не можешь произнести это слово, не дрогнув.
— Я люблю тебя, — пробормотал Майкл.
— Ха, ты говоришь совсем неискренне. Ты хочешь лишь успокоить меня.
Женщины, подумал раздраженно Майкл, вскакивая на : ноги и зашагав по комнате. Ему следовало бы догадаться, что с женщиной невозможно вести разумный деловой разговор.
— Я лишь хочу, чтобы ты приняла тот факт, что Эми моя дочь. И что только я имею на нее права-.
— Так ты думаешь, что я не смогу ее правильно воспитать? Я, которая воспитала тебя, Джошуа и Гейбриела. И сделала это неплохо… по крайней мере если речь идет о них.
Майкл застыл.
— Ты же не предлагаешь воспитывать Эми?
— Почему нет? Я опытная мать. Ребенку будет гораздо лучше находиться с женщиной одной с ней крови. Конечно, мисс Мортимер может остаться в качестве гувернантки.
— Это невозможно. Я не могу жить отдельно от Эми.
— Тогда приезжайте сюда домой вместе. — Она одарила Майкла нежным взглядом. — Дорогой, я знаю, что ты страдаешь без Грейс и тебе нужно время, чтобы свыкнуться с ее утратой. Но прошло уже три года. Пора снова начать жить, и если не ради себя, то ради Эми.
— Я вполне хорошо живу в Лондоне, — сухо сказал Майкл.
Он отвел взгляд и тупо уставился в окно на мокрый сад.
Господи помоги, ситуация была более ужасна, чем он думал.
Его бабушка будет копать и копать, пока не докопается до неприглядной истины о его браке. Он не может этого допустить, не может допустить ни малейшего скандала, который будет касаться Эми. Но сколько же можно притворяться страдающим вдовцом?
Он обернулся и скрестил на груди руки.
— Прости меня, что я так резок, — сказал он, — но я не хочу утруждать тебя заботами еще об одном ребенке. Наслаждайся заслуженным отдыхом. Играй в карты с Розочками, говори о старых временах; шути о священниках, их скучных проповедях; посылай корзины с провизией бедным. Этого вполне достаточно, чтобы хорошо проводить время…
— Ты предлагаешь мне тратить время на сплетни и пустые забавы? — Она вздернула подбородок. — Семья для меня гораздо важнее. А вот тебе стоит серьезно задуматься об этом.
— И все же, — продолжал Майкл с искусственной любезностью в голосе, — пока я живу в Лондоне, Эми останется со мной. И это не обсуждается.
Губы леди Стокфорд задрожали, и Майкл испугался, что она снова заплачет. Но она лишь сжала губы и произнесла:
— Раз ты не хочешь оставить Эми со мной насовсем, тогда позволь ей сейчас побыть здесь подольше.
— Нет, — ответил Майкл, но все же подумал, что не отправит ее обратно в Лондон немедленно, — она пойдет со мной в Эбби. Как только проснется.
— Ну и скажи на милость, где ты ее там устроишь? Вся детская погрязла в пыли и паутине.
Да, у нее была отговорка, о которой Майкл не подумал.
— Тогда она с мисс Мортимер может занять другую комнату, — предложил Майкл.
— Неужели? Здесь годами никто не жил. Кстати, ты уже начал готовить дом к приему?
— Разумеется. Толпы служанок моют и скребут весь дом.
Лакеи чистят канделябры и прочее. — Дом, похоже, превратился в муравейник, и Майкл пользовался любой возможностью ускользнуть оттуда.