Сэр Энтони, казалось, с головой погрузился в свои карты, но когда она вновь начала колебаться, какую карту из имеющихся пяти ей сбросить, он поднял на нее глаза и медленно протянул:
– О, не трудитесь, дорогой мой мальчик! Разве я какой-нибудь обдирала?
Прюденс не совсем поняла, к чему клонит джентльмен, и осторожно уклонилась от ответа.
– Как это, сэр?
– Не притворяйтесь, я хочу сказать, – произнес сэр Энтони с обезоруживающей улыбкой. – Мне кажется, вы научились играть в пикет еще в колыбели.
Она вдруг почувствовала удушье. Похоже, у Джона были основания говорить, что большой джентльмен, при всей своей видимой сонливости, всегда настороже. Она засмеялась и ответила прямо, проклиная в душе проницательность своего слуги:
– Должен признать, сэр, что вы недалеки от истины. Мой отец – большой любитель этой игры.
– Вот как? – переспросил сэр Энтони. – Тогда скажите, что заставило вас изображать новичка перед моим другом Джоллиотом?
– Я пару раз бывал в свете, сэр Энтони.
– В этом я не сомневаюсь. – Сэр Энтони посмотрел на свои карты не без уныния. – Похоже, в этой схватке ваши перышки уцелели?
Она снова засмеялась.
– О нет, я не тот голубь, которого легко ощипать, сэр. Заявляю пять.
– Уступаю, мой честный юноша.
– Может быть, кварт [15] ?
– Зависит от главной карты.
– Король, сэр Энтони.
– Не пойдет, – возразил сэр Энтони. – У меня кварт с тузом.
– Сэр, вы хотите заставить меня поверить, что три короля не пойдут?
– Верно, мой милый мальчик; им придется уступить моим трем тузам.
Их диалог был великолепен. Прюденс тихо засмеялась.
– О, мне повезет! Моя очередь, и у меня шесть, сэр.
Разыграли остаток.
Когда карты были собраны, сэр Энтони сказал:
– Как я понимаю, столь ловкий юноша не нуждается в дружеском предостережении?
Решительно, загадочный джентльмен был к ней чрезвычайно добр.
– Вы очень любезны, сэр! Даже не знаю, отчего вы так заботитесь обо мне, – это было произнесено с теплотой и признательностью.
– И я не знаю, – лениво ответил Фэншо. – Но, несмотря на эти ваши двадцать лет, не такой уж вы... умудренный, а в городе полно ястребов.
Прюденс поклонилась.
– Я принимаю ваше наставление, сэр. И должен поблагодарить вас.
– Не стоит. Ощипывание голубков никогда не было моим любимым занятием... Хорошо, уступаю вам очко, но у меня квинты и четырнадцать при дамах, кроме трех королей. Увы, репик испорчен. Разыгрываем пятерку, сэр.
Наконец игра подошла к концу.
– Квиты, – сказал сэр Энтони. – Не окажете ли мне честь быть у меня в четверг?
– О, конечно, сэр, для меня это большая честь. В четверг на Клэрджес-стрит, насколько я помню.
Сэр Энтони кивнул. Он сделал знак лакею, чтобы тот подал им вина.
– Не откажетесь выпить со мной, Мерриот?
– Благодарю вас, сэр, немного Канарского.
Принесли вино; один-два джентльмена подошли к ним, и сэр Энтони представил им мистера Мерриота. Не прошло и пяти минут, как Прюденс уже пригласили на следующий день в парк – покататься верхом с круглолицым юным джентльменом, весьма дружелюбно настроенным. Это был достопочтенный Чарльз Белфорт, в котором страсть к игре в кости сочеталась с феноменальной невезучестью, что, впрочем, не мешало ему радоваться жизни.
– Ну, Чарльз, каковы успехи? – сэр Энтони с улыбкой смотрел на юного прожигателя жизни.
– Как всегда. – Белфорт потряс головой. – Плохо, очень плохо. Но мне кажется, что повезет завтра – эдак около восьми часов.
– Боже милостивый, Бел, почему же именно в восемь? – спросил мистер Молиньюкс.
Достопочтенный Чарльз был серьезен.
– Так мне сказали ангелы. Раздался взрыв смеха.
– Ерунда, Чарльз, это они предсказали тебе время, когда ты рухнешь в долговую яму! – вступил в разговор милорд Кестрел, опираясь на спинку кресла Фэншо.