А вот тайский бокс насчитывает несколько тысячелетий. И в нем разрешено и кусаться и щипаться, делать подножки, перекаты, вывихи и еще бог знает что! Даже за яйца можно хватать.
Помню, Чен рассказал мне одну интересную историю.
В молодости, он был страшно неуравновешенный, и выходил из себя, по каждому пустяку.
Чен не имел, тогда никаких титулов, но считался очень перспективным бойцом.
И вот ему как-то попался очень сильный соперник со звериным лицом, намного выше ростом и тяжелей. Чен никак не мог с ним совладать, и уже почти проиграл бой.
Уже в самом конце поединка, Чен разозлился, до безумия. Не помня себя, он запрыгнул, как пантера, сопернику на загривок, и захватив крепко шею, провел удушающий прием.
Тот рухнул без сознания, как подстреленный боров, на ринг, и все бы хорошо, но у Чена в зубах осталось его ухо.
Ухо-то потом пришили, а вот, Чена дисквалифицировали на два года, потому что кусаться можно, а вот откусывать ничего нельзя.
Кстати, пока Чен был отстранен от соревнований, он очень много тренировался и постоянно участвовал в коммерческих боях.
Он достиг пика своей формы, и на следующий год, стал чемпионом азиатских олимпийских игр.
Воистину! Нет худа без добра.
Когда он рассказал мне эту историю, я спросил, «и как, Чен, ухо было вкусное?» На что он не задумываясь ответил, «человечина, Борис, вообще не вкусная, особенно в сыром виде,» интересно, он тоже пошутил, или ответил серьезно?»
«Да, это было четыре года назад»
Чудодейственный бальзам
«Борис!!!» размахивая руками, орал громадный белесый парень «как я рад тебя видеть! Ты когда прилетел?»
«Вчера ночью» ответил Борис, приветливо улыбаясь.
«Ты где так долго был? Целый месяц ни одного звонка! Я думал, с тобой что-то случилось. Эти китайские самолеты падают, чуть ли не каждый день!»
«Что может случиться с покойником, Боб?»
«С покойником? Да, многое. Его можно сжечь, мумифицировать, закопать, скормить акулам, на худой конец, перевернуть кверху жопой и вставить свечку Да много чего, Борис»
«Глубо-о-окие познания.»
«Мне не нравится твое настроение. Что-то стряслось? Пойдем в наш бар, я закажу тебе твои любимые гусиные языки, выпьем немного!»
Боб по-дружески, но с опаской приобнял Бориса за плечо,
« иде-ем, дружище! Там и поболтаем.»
«Я на диете и не пью!» отрезал Борис.
«Сколько?»
«Что сколько?»
«Сколько ты на диете и сколько не пьешь?»
«Давно.»
«Что за ерунда! Мы пьем и жрем с тобой все подряд с первого дня нашего знакомства!»
«Ну, правильно, именно с того момента я ни чего не ем, кроме рыбы, птицы и мяса. И ничего не пью, кроме виски, коньяка, бренди, водки, шампанского и ликера!»
«А пиво?»
«Пиво? Пиво, нет, не пью. Только иногда, не чаще 1-2х раз, в день.»
«Тьфу ты! Дурак! Я и впрямь подумал, что ты на диете!»
«Сам дурак! Нашел кому верить! Идем!»
Они зашли в любимый ресторанчик под названием «Apple», расположенный прямо в доме, в котором жили. В это время дня в нем всегда пусто. Боб заказал две порции гусиных языков, два пива и 500 граммов водки.
«Боб! Не рано ли для водки с пивом 11 утра?»
«Запомни! Для водки с пивом рано быть не может! Главное, что бы поздно не было!»
«Я еще никого не видел. Ни Лу, ни Чена, да и в клуб надо заскочить!»
«Нет таких дел, которых нельзя бы было перенести на завтра, Борис!»
«Ты имеешь в виду, что нельзя делать сегодня то, что можно отложить на завтра?»
«Именно!»
«А Лу?»
«На сколько мне известно, как старшему группы, твоя Лу рада тебя видеть в любом виде!»
«А, вечно трезвый Чен? Я очень по нему соскучился.»
«Чен, как Лу от тебя без ума! И ему все равно, трезвый ты или пьяный, главное живой! Кстати, он о тебе вчера спрашивал, как будто я знаю больше, чем он.»
«Правильно, правильно! Пускай спрашивает, Москва, что тебе сказала ты старший группы, значит, ты обязан все знать о своих подчиненных!»
«Кстати о подчиненных,» улыбнулся сияющей улыбкой Боб, «мы с тобой уже столько времени живем и трудимся бок о бок, а я до сих пор о тебе ничего не знаю, кроме твоего адреса в Киеве.»
«А что твое начальство в КГБ, не сообщило обо мне ни каких данных?»
«Каким образом? Они там экономят на всем, страна после перестройки, хуже, чем после войны, ни на что не хватает средств, да и технические возможности ограничены.»
«Это как? Ограничены на столько, что никак нельзя переслать данные на собственную агентуру?»