Нельзя уезжать из Лоханок. Здесь я своя. И если кто-то что-то и подозревает, то держит язык за зубами. Да и кому пожалуешься? Городничему, который сам сказал, что любит меня как вторую дочь? Он очень помог мне после смерти матери ходил ужинать в «Хромой единорог» каждый вечер и исправно платил даже за пересоленную кашу и подгоревшие котлеты. А с городничим часто хотели люди поговорить о том, о сем. И тоже заказывали и платили. Или, может быть, Виктору? Он человек уважаемый, по выходным даже читает проповеди в храме, но за меня кого хочешь голыми руками порвет. И если в городничем я еще сомневалась, то в Викторе была уверена на все сто.
Готова, Катюха? спросил он. Шапку надень, уши застудишь.
Наверное, нас сблизил общий секрет. Я родилась здесь, в Лоханках, но очевидно, что кто-то из моих прародительниц был пришлой ведьмой. А вот Виктор сам явился из другого мира, полного чудес.
Послушно натянув шапку, я вышла из таверны и, закрыв на ключ, посмотрела на окна дракона. Темно. Спит, наверное. В книжке написано, что драконы часто храпят. Интересно, храпит ли герен Шпифонтейн? Превращается ли он в ящера ночью? Укрывается ли своими крыльями или же спит как есть, человеком, и даже без одеяла, согретый внутренним огнем?
Усмехнувшись своим неприличным мыслям, я поспешила за Виктором по дорожке, ведущей к озеру, где у нас были припрятаны лодка, теплые одеяла и светильник. Виктор каждую ночь наворачивал круги по тому самому озеру, откуда однажды вынырнул сам, надеясь найти кого-то из своего мира. Я не особенно верила в успех этого мероприятия, но мне нравилось слушать его истории, которые казались невероятными сказками. Невозможно это, чтобы железные машины летали по небу, или разговаривать с человеком, который находится на другом конце света, или чтобы сладкое молоко не стекало с палочки.
Постарайся вспомнить тот рецепт, потребовала я, дернув Виктора за рукав фуфайки. Как ты говорил? Мороженое?
Было б что вспоминать, вздохнул он. Я к готовке, Катька, не приучен был. Вот картошки начистить на сорок человек это легко, это меня в армии научили. А мороженое Съел да забыл, а что там за рецепт? Может, яйца Никто тут, в Лоханках, мороженого не оценит.
Ты бы оценил, возразила я, взяв его под локоть. Да и дракон тоже
Виктор покосился на меня, тяжело посопел, а потом сказал:
Может, мне в таверну перебраться, в какую-нибудь свободную комнату, пока этот здесь.
А я тебе давно предлагала, пожала я плечами. Но сам ведь говорил, что тебе больше нравится жить отдельно, и Мила ревновать будет.
Даже произносить это было дико. Я и Виктор. Да он мне как родной! Как отец, которого я никогда не знала, или дядя: ворчливый, вечно лезущий не в свое дело, допекающий советами, но при этом заботливый и надежный. К тому же он старый. Сорок пять лет!
Говорил, буркнул Виктор. Ты запрись и, если что, сбегай через окно. И кричи. Я сплю чутко услышу.
Драконы добрые, возразила я. Так в книжке написано.
Мы дошли до берега, и Виктор ловко развязал узел на колышке и подал мне руку, помогая забраться внутрь лодки. Я сразу взяла одно из одеял и закуталась в него с головы до ног, прячась от ночной прохлады.
Сомневаюсь я в доброте этого приезжего болвана, но хорошо бы так, продолжал бубнить Виктор. А что еще пишут? Что драконам нравится? Раз уж ты хочешь оставить его в Лоханках, но не хочешь ломать ему ноги, то надо бы чем-то его заманить.
Девственницы и сокровища, ответила я. Может, свести его с Мэриан?
Виктор снисходительно посмотрел на меня, и я, вздохнув, кивнула. Но попробовать можно. Как он там учует, ведала она блуд или нет?
На рыбалку его сводить, что ли, задумался Виктор, отталкиваясь веслом.
Будто в подтверждение его слов вдалеке гулко плюхнула рыба. Виктор поднял светильник, вглядываясь в темноту, и по черной воде, припорошенной отражениями крупных звезд, растеклись золотые круги. В камышах у берега запутался тихий ветер, но вокруг было спокойно.
Нет там никого, сказала я, свесив руку за борт и коснувшись пальцами холодной воды. Сомневаюсь я, что так это просто скакать из одного мира в другой.
У меня ведь как-то получилось, вздохнул он. Нырнул в одном мире, вынырнул в другом.
Дурацкие все же у вас традиции нырять в фонтан, снисходительно сказала я и повела рукой по воде.
Волна послушно подхватила лодку и быстро понесла вперед, так что позади оставался белый след бурунов.