P.S. Дух Святый тоже самое что и Абсолют, подразумевает принятие всего происходящего; если нет принятия, идёт противостояние Отца и сына, или Бога и его дитя, или Жизни и её носителя, победит всегда Жизнь. Потерей носителя можно будет пренебречь.
8) Человек априори чувствованием должен стать океаном. Без упрёка. Однородным. Какая у него будет логика, это дело его жизни и его в ней роли. Где-то нужно быть логистом, где-то безумцем. Но всегда без-упречым, понимая, что жизнь, единство априори. Смирение, потому как все от единого априори. И если человека обижают, значит он склонный к обидам, зависимый, привязанный, нереализованный, не осознающий себя и свою роль, не понимающий жизнь, мудрость, принятие и так далее. Не люди виноваты, а тот, кто внутри всегда ищет чиновника торжества.
P.S. Я не обращал внимание на агрессию и укротил эту гонку недовольства. Мне не нужен был пересмотр. Потому как я сразу ПРИНИМАЛ происходящее и понимал, что, если оно происходит, значит проблема во мне и моей реакции. И я работал над собой в режиме реального времени. Но и без испытаний на пути, где бы человек мог показать сам себе, как он пересмотрел, и какой сделал с этого вывод, эти пересмотры не имеют ценности. Можно «от и до» пересмотреть, вроде как всех простить, отпустить, а утром проснуться и на агрессию прохожего вылить всю свою чернь недовольства. И снова по новой круг адский сансары, в который забрёл человек
9) Всё будет зависеть от того к какой цивилизации вы идете. Пример: ребенок ударился об стул, и его поломал. А стул был дорогой, антиквариатом. И если мама ругает ребенка за то, что он сломал стул, потому как он стоит 3 соседских зарплаты, то я бы на месте отца, или мужа этой девушки, доломал бы этот стул на ее глазах, и второй, более дорогой, за компанию сжёг. На её глазах. Чтобы было неповадно. А если рецидивы будут продолжаться я бы выставил её за дверь, впоследствии. Чтобы жар её пекла знал свое место. Вот что это значит. Но со мной бы такая ведьма не жила, я бы её не притянул. Я слишком тяжелый по массе сущего вещества, чтобы такие мелкие сопки летали в моем окружении. Это физика. Я здесь не причём. Но если гипотетически предположить, я бы показательно сделал только так. А ребенка успокоил, преподав урок. Что нужно быть внимательным, но никогда не привязанным к куску бессмысленной материи, не наделяя её ценными свойствами. И так во всём. То, что у человека вызывает искушение, и он это видит, осознаёт: что он невольно начинает становиться зависимым, рабом этих вещей, обстоятельств, предметов, и прочей роскоши, в зависимости от того, от чего человек уязвим должно быть разрушено самим человеком, отпущено, распознано. Вожделеет художник к куску полотна или кисточке, или краске, или ещё чему-то, ему нужно быть аккуратным, и перестать это делать; и применять тактику абстрагирования, путём разрушения или отчуждения от тех объектов, которые вызывают искушение. Ломать их, выкидывать, расставаться, приучать своё ЭГО к независимости от вещей любого плана. И так во всём, каждый ТВОРЕЦ или человек от чего-то зависим, искушаем, вопрос лишь в силе ВЛИЯНИЯ. У кого-то пристрастие к сбору антиквариата, старинных вещей. Именно страсть, одержимость. Ему также нужно пересмотреть отношение к вещам. У такого всегда будут проблемы со здоровьем, аллергия, и прочее. Всё во взаимосвязи. И ко всему материализованному должно быть изменено отношение. Меньше вожделения к глупым побрякушкам и зависимости, привязанности к их неблагоразумию. Это очень сильно отделяет, эта привязанность, эти страстные чувства, эта эйфория от истинного понимания жизни и её аксиомах. Жизнь в лице Бога хочет, чтобы люди обрели независимость от событий, вещей любого плана, перестали быть заложниками чувств, эмоций, взглядов, обстоятельств. Обрели Бога от ВЕРЫ в его силу испытаний и обстоятельства, в которых они находятся всегда неспроста, целью обретения этой утраченной связи. Вот и все. Но если человек начинает себя заземлять, забывая о высшем чувстве, Боге, греть ему адское логово метафизических миров собственных темниц разума, жить в иллюзии, своем вымощенном мирке, вдали от солнца бессознательного, или жизни, зародившей все остальное, он со временем становится нераспознаваемым самому себе заложником ситуаций всего материализованного, или жизни, обрекшей его на страдания. Он принимает роль пешки, которая осязает себя ферзем, царем, королевой и идёт в бой, думая, что он тот самый свет, развеивающий туман неведения. А на деле потерей пренебречь.