Что это настоящий Диснейленд для стариков.
Вот именно! Ну, то есть, конечно, не думаю, что там повсюду горки, паровозики и актеры, выряженные гигантскими мышами, но звучит-то как хорошо!
Но
Викарий слуга церкви! Он врать не станет! отрезала мама.
Может, все и правда так, как он говорит. Но дедушка всегда был вольной птицей.
Да! отозвалась мама с триумфальными нотками в голосе. Настолько вольной, что взобрался посреди ночи на церковную крышу!
На миг воцарилось молчание. На это папе крыть было нечем.
Послушай, Барри, ну что нам еще делать? продолжила мама. Старикан становится сам для себя опасен. Он ведь чуть не свалился с крыши и не разбился насмерть!
Да знаю, знаю пробормотал папа.
И?
Может, так и правда лучше
Значит, договорились. Завтра же отвезем его в «Сумеречные башни».
Джек слушал их разговор с замиранием сердца. По щеке у него ползла слеза.
Глава 8
Выкладывай!
На следующее утро за завтраком дедушка вел себя как ни в чем не бывало. Сидел за кухонным столом, налегая на яичницу с беконом, и видно было: он ровным счетом ничего не помнит о драматических событиях минувшей ночи.
Еще хлеба! И пошевеливайся, девочка. Давай-давай, нарезай! командовал он.
Маме не нравилось, когда с ней обращаются как с официанткой. Она взглядом призвала мужа сделать что-нибудь, но папа притворился, будто читает газету.
На стол шлепнулись два ломтя белого хлеба. Не теряя ни секунды, дедушка принялся сгребать с тарелки жир.
В следующий раз, объявил он, расправляясь с хлебом, я буду тосты, понятно, девочка?
Ах, в самом деле? саркастически переспросила мама.
Джек не удержался от улыбки, хотя и попытался ее скрыть.
Вниз через люк! провозгласил дедушка, отглотнув чая. Он всегда так говорил, когда что-нибудь пил.
Мам, пап, я тут подумал, начал мальчик. Раз уж я так поздно вчера лег, лучше мне сегодня в школу не ходить.
Что? встрепенулась мама.
Ну да. Останусь тут, пригляжу за дедушкой. Собственно говоря, я, наверное, вполне могу всю неделю пропустить.
Джек не слишком-то любил школу. Ему как раз исполнилось двенадцать, так что его перевели в среднюю школу. И он еще не обзавелся там друзьями.
Его одноклассников, похоже, интересовали только самые новые поп-исполнители да глупые игрушки. Поскольку на дворе стоял 1983 год, многие школьники на уроках потихоньку крутили под партами кубик Рубика. Джек не нашел никого, совсем никого, кто бы увлекался моделями самолетов. В первый же день какие-то ребята постарше высмеяли его за то, что он вообще заикнулся о моделях. Так Джек научился держать язык за зубами.
Нет уж, молодой человек, сегодня ты пойдешь в школу! Мама всегда называла сына «молодой человек», когда сердилась. Барри, ну хоть ты ему скажи!
Папа выглянул из-за газеты.
Ну, вчера легли и правда поздновато
БАРРИ!
Папа резко передумал спорить с женой и сменил курс:
Но, разумеется, школу пропускать нельзя. И в будущем, будь любезен, слушайся маму беспрекословно. И добавил уныло: Вот как я.
Мама не слишком ласково пихнула его в плечо. Явно было, что она хочет, чтобы он сообщил об их важном решении насчет дедушки.
Но поскольку папа отреагировал не сразу, она пихнула его еще раз, да так сильно, что он охнул.
Бар-ри, пророкотала она. Мама всегда растягивала папино имя, когда хотела заставить его что-то сделать.
Папа опустил газету и медленно-медленно сложил ее, оттягивая начало разговора. А потом посмотрел на отца.
Джек боялся самого худшего.
Неужели папа сейчас возьмет и скажет дедушке, что его отправляют в «Сумеречные башни»?
Пап, послушай. Ты сам знаешь, что мы все очень тебя любим и хотим для тебя только самого лучшего
Дедушка шумно отглотнул чая. По его лицу было не понятно, слышит ли он сына или нет. Папа начал снова, медленнее и громче, чем в прошлый раз:
Ты меня слушаешь?
Выкладывай уже, кадет! отозвался дедушка. Джек ухмыльнулся, радуясь, что дедушка присвоил папе такое низкое звание. Собственно говоря, самое низкое, какое только бывает.
Звания в военно-воздушном флоте распределяются так:
Папа (или «курсант Бантинг», как назвал его дедушка) сделал глубокий вдох и начал заново: