Пришли! сказал Бран.
Я огляделась по сторонам, стараясь понять, куда нас привели. Подняв голову, я чуть не заорала, вовремя зажав рот ладонями. Я, как безумная, оглядывалась, оборачивалась вокруг себя и рыдала, заталкивая горький вопль внутрь себя.
Джон Фред шептала я, продолжая зажимать руками рот. Джек Гарри Боже! Нет! Кеннет!
По всему периметру внутреннего двора стояли наспех сколоченные виселицы, на которых раскачивались тела рыцарей моего отца. Завывая, я продолжала по кругу перечислять имена тех, кого знала с самого детства. Их трупы, обезображенные, с выколотыми глазами и следами начавшегося разложения были засижены воронами, которые с громким карканьем разлетелись при нашем приближении.
Возьми себя в руки, Марисоль! услышала я властный голос отца. Ты леди Десмонд! Помни об этом!
Я обернулась к нему. В смятении я не сразу поняла, о чем он говорит. Скованный цепями, лорд Родерик выглядел неважно: порванная одежда, опухший сломанный нос, заплывшие глаза. Но, несмотря на это, отец держался гордо. Он высоко задрал подбородок и надменно поглядывал на конвоиров. У брата вид был не лучше, но в нем не чувствовалось и пятой доли высокомерия рода Десмондов. Генри понуро стоял, как побитая собака.
Что с нами будет, отец? спросила я, опустив голову, чтобы не видеть тела повешенных, их распухших лиц с высунутыми языками. Мне чудилось, будто я присутствовала при этой казни, видела как еще живые, они дрыгают ногами в предсмертной пляске висельника, хрипят в тщетной попытке глотнуть воздух. Застонав, я руками сжала голову, проморгалась несколько раз, прогоняя видение. Нас тоже повесят?
Господи, как же хочется жить! «Дьявол всегда держит слово, лучше бы ты попросила за себя», всплыли в памяти слова Брана, сказанные накануне, и на краткий миг я малодушно пожалела, что не сделала этого. Но я бы никогда не простила бы себе, если бы Сьюзан со Стивеном пострадали.
Не говори чепухи, Марисоль! отрезал лорд Родерик. Мы принадлежим к древней и знатной фамилии, наш род имеет королевские корни!
Сегодня вас не спасут ни королевские корни, ни знатность фамилии, услышали мы за спиной громкий голос Дерека Невилла. Как не спасли они мою семью от чудовищного истребления тем, кого они считали своим другом и защитником.
Он стоял среди наемников, на полголовы возвышаясь над ними. Его черные волосы растрепались на осеннем ветру, мужчина хмурился, и шрам на его лице, казалось, выступал еще отчетливее. Взглядом, полным холодной ненависти, он пробежался по отцу, Генри, и остановился на мне. Темно-синие глаза загорелись странным огнем. Дерек внимательно рассматривал меня от макушки до ног, и от ног до макушки. Мне нестерпимо хотелось спрятаться от этого изучающего взгляда, казалось, он раздевал меня. Вспомнив, что он уже видел меня без одежды, я прижала руки к пылающим щекам, вызвав в Дьяволе понимающую усмешку.
Сегодня вы узнаете много тайн, миледи, которые ваши родственники так тщательно скрывали от вас и от всего мира.
Для чего? Чтобы унести с собой в могилу? мой голос дрожал. Мне было страшно настолько, что я готова была пасть перед ним на колени и молить о пощаде. Пока нас держали в темнице, я всем разумом цеплялась за иллюзорную надежду того, что это все фарс, и он скоро закончится. Но вот мы здесь, у грубо сбитого эшафота, и только присутствие отца сдерживает меня от того, чтобы не броситься в ноги Дьяволу.
У вас была возможность избежать уготованной участи, миледи, напомнил мне этот страшный человек. На этих словах наемники расступились и пропустили вперед того, кого Дерек называл Полом. Но вы попросили не за себя, чем, признаюсь, несказанно удивили меня. Пол Вуд единственный выживший в той кровавой бойне, что устроил ваш отец восемнадцать лет назад, не считая меня.
Неправда тихо прошептала я, до сих пор отказываясь верить его словам. Нет качала я головой. Нет
Сэр Вуд, приступайте!
Я не знаю, сколько времени продлилась речь пожилого рыцаря. Утренний туман рассеялся, но осеннее солнце почти не грело. Я дрожала на ветру, слушая обличительные слова Пола. Сердце стыло от всех кровавых подробностей, которыми он щедро делился. Мне хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать ничего, слезы сами катились по щекам от сострадания к погибшим, и я не могла их сдержать. «Боже! шептала я. Боже мой!» Украдкой глянув на отца, увидела, что лорд Родерик держался гордо несмотря ни на что. Надменная улыбка не сходила с его лица.