Но его поддержка нам все равно нужна, государь. Мнишек это Речь Посполита.
Про это я помню, пан Велимир. Но он должен знать свое место.
Так пан не желает жениться? Пан не желает панну Мнишек?
Желаю! сказал самозванец. Она будет моей женой. В том даю слово!
Я не всегда могу понять государя. Зачем вам панна Мнишек? Одно дело, когда без её отца не справиться, а иное, когда вы войдете в Москву!
Мне нужна Марина! горячо сказал самозванец.
Но пан уделял много внимания иным женщинам здесь.
И что с того? Это были её правила, пан Велимир! Это она захотела, чтобы я так себя вел! И я смирился до времени! Но не сейчас! Сейчас она моя. И нынче ночью снова станет моей.
Но государь решил взять её в жены.
Это будет потом. Она сейчас не станет моей женой, пан Бучинский. Она поставила условие сначала я стану царем! Иначе Марина не согласна выходить замуж. Ей нужна корона! Так она сказала!
Когда государь станет царем на Москве, найдутся сотни девиц, что захотят разделить с ним трон. Пусть ныне они и не верят в царское происхождение государя.
А ты, пан Бучинский, веришь?
Государь сказал, а я верю слову государя.
А если я соврал? самозванец впился глазами в лицо Бучинского.
Шляхтич выпил свой кубок и поставил его на стол.
Я иду за тобой, Димитрий. Не за царевичем, а за тобой. Я верю в твою звезду, и готов быть рядом
Глава 6
Русская граница: Монастырский острог.
Вот, вот она! Вот русская граница!
Святая Русь, Отечество! Я твой!
Чужбины прах с презреньем отряхаю
С моих одежд пью жадно воздух новый
А.С. Пушкин «Борис Годунов».
***
13 октября 1604 года войско самозваного царевича перешло русскую границу. Мнишек наметил первой целью Монастырский отрог. Затем он ударит на Путивль. А Путивль это ключ к Северской земле
***
Монастырский острог
Октябрь 1604 года.
Молодой дворянин Сумбулов, товарищ воеводы Монастырского острога Петрова, сидел на лавке в малой горнице и листал списки беглых, которых вчера поймали на границе. Три холопа князя Ромодановского да беглый дьяк Приказа Новой четверти19 Тихон Сысоев.
Приметы в листах совпадали. Особливо дьяка. Слишком рожа его была приметная.
«Лицо тот дьяк имеет худое. Нос длинный крючковатый. Левый глаз с бельмом. Бородка жидкая козлиная. И повинен он в воровстве казны великого государя»
Сумбулов оторвался от листа. Он подумал, что и за ним вот так могут прийти и затребовать его на Москву, коли откроются его дела. Ведь уложил Сумбулов в поединке большого человека при государевом дворе. Благо еще, что все тогда в кабаке были пьяны, и никто на следующее утро ничего не вспомнил.
И посоветовал ему тогда его дядя князь Сумбулов отбыть от Москвы на границу от греха подалее. И выхлопотал ему место при воеводе Петрове.
Возмутился тогда молодой князь:
Мне идти под него?
Дядя тогда возразил:
Ныне не время местами чиниться. Голова твоя на кон поставлена, дурак. А чем далее от Москвы и чем скромнее место, тем безопаснее. Да и мы, Сумбуловы, не такие уж и знатные господа. Хоть и князья, но не Рюрикова корня.
И надолго сие?
Кто знает? Как повернется. Токмо, стерегись сильно! То дело дьяку Разбойного Приказа Патрикееву отдано. И тот дьяк зело хитер в таких делах!
Но меня не видал никто! Нас много было! И мы как за сабли взялись никто на нас уже внимания не обращал! И коли покину Москву, никто не вспомнит!
А коли нет? спросил князь. Я те тогда не заступа! Зело государь великий гневен! И в случае чего В случае чего беги за пределы! Благо там недалече.
С тех пор прошло три месяца.
Горница, в которой сидел Сумбулов, была мала. В центре стоял большой стол, заваленный бумагами. Он был застелен черным сукном. Пространство слабо освещали две свечи в старинном шандале.
Сумбулов вызвал десятника Иванова. Тот сразу явился на зов и поклонился.
Тащи сюда Сысоева!
Десятник ушел и вскоре в комнату втолкнули худого человека в ножных кандалах. Шапки на нем не было, и кафтан был порван. Сапоги с него также стащили. Босые грязные ноги дьяка были в ссадинах и кровоподтеках.
Дьяк Приказа Новой четверти Сысоев?
Я самый. Чего скрывать то? Попался, и знать ответ мне держать.
Садись человече. В ногах нет правды.
Дьяк сел.