В его серо-голубых глазах ветер все время гоняет тучи. Как непонятны эти тучи под чистым белым небом!
Белое небо чуть качнулось в такт носилкам, безучастный круглый орлиный глаз, крепкий клюв - совсем близко! Араб только замахнулся, а Павел уже успел открыть глаза. Дрессировщик опустил палку - неужели червяк не безнадежен?
Но, очнувшись на пару скребков по шкуре, пленник повалился в беспамятстве. Он все равно сдохнет, на него не стоит тратить еду и воду. И то, и другое - ценность.
"Раб - тоже ценность, - сказал старейшина. - Если выживет, пусть служит Богу".
Так бывший иудей Павел начал служить Богу.
Люди племени Бани Адам поклонялись только звездам и о помощи просили только предков, но и с богами ссориться не желали. Многие боги были страшны и могли причинить вред, но особенно опасен и злобен Хембешай - похититель младенцев. Чем задобрить такого бога? Что предложить ему вместо младенцев, ему - не признающему иной пищи? В незапамятные времена мудрецы племени Бани Адам нашли выход. Трудно ублажить Ужасного и Незримого, а его человеческое воплощение - вполне по силам. Для воплощения выбирался прекраснейший из юношей - чтобы Великому Хембешаю было не обидно и приятно в человеческом теле. Избранный в течение года ни в чем не знал отказа. А через год полюбившееся тело отдавали Хембешаю насовсем, чтобы тот все-таки мог напиться крови. Ведь боги тоже любят кровь, почти как люди. Правда, людям достаточно сделать надрез на ноге верблюда, чтобы кровью наполнить чашу. И человек напьется, и верблюду на пользу. А богу не хватит малости, он выпивает жертву до дна. Павла...
.
Павел отслужил богу, так подумали люди племени Бани Адам, - проклятая лихорадка совсем свалила его, и он, обессиленный, повалился лицом в песок.
Лухкад хотел поднять его.
- Оставь раба, лекарь, - сказали соплеменники. - Оставь, его оплачут и похоронят добрые шакалы.
Глава пятая
Но добрые шакалы не приходили. Павел остался совсем один.
Люди, животные - все оставили его вслед за Богом.
И жизнь оставила его. А смерть никак не приходила - Павел остался совсем один.
Он был счастлив. Потому, что жизнь оставила его вместе с болью, а есть ли на свете большее счастье, чем отступление боли?
Павел был счастлив, в нем не осталось ни боли, ни голода, ни страха. Он просто лежал и смотрел вверх.
Сначала вверху ничего не было. Даже луны. Потом появилась одна звезда. Потом высыпало сразу очень много звезд, и это было красиво.
Когда небо наполнилось кровью, звезды смыло красным. Потом кровь впиталась в высь, ослепительно белую, и это тоже было красиво.
Все происходило безо всякого участия Павла: ночь сменяла день, и день сменял ночь, начала расти луна, а Павел просто лежал на песке. И был счастлив. Потому что, когда ушли боль, голод и страх, стало свободно любви. Она не теснилась больше на дне сердца, она жила в Павле, и, значит, Господь не оставил его. Господь был занят сменой дня и ночи, но помнил о Павле и любил его.
Потом Павел почувствовал холод. Очень сильным холодом жгло щеку, но Павел не мог увидеть, что это, так как на небе снова была ночь.
На рассвете Павел чуть повернул голову и увидел безучастную бетонную рожу - залепленную чашу. Когда кочевники отправились в путь, они оставили ее умирающему Павлу, думая, что это - его бог.
Когда Павел увидел чашу, покой оставил его. Он вспомнил Лухкада и свою жалость к нему. Добрый Лухкад: он не боится ни голода, ни боли. Но тот, кто суров к себе, не знает жалости к другим. В нем нет страха, но любви в нем нет тоже, потому что он справедлив. Справедливость не терпит милосердия и любви, а без любви нет Бога.
Дивный народ Лухкада: спокойные, несуетные люди, неприхотливые в пище и одежде. Они довольны обыденным и соблюдают порядок в своей жизни.