Ну здравствуй, прошептала Липа. И что мне с тобой делать?
Существо не ответило, но внутри заплескалась горечь. В последние дни Липа держалась, глядя на Вита, а сейчас, оставшись одна, была готова расплакаться: от тоски, обиды, тревоги за маму от всего разом. Ещё и это чудо, неведомо откуда взявшееся
Что ты такое?
Липа заглянула в ведро на всякий случай, но больше ничего не нашла. Актиния была одинокой. Единственной, с кем Липа могла говорить, стоя ночью посреди полутёмного дома. Ни кошки, ни собаки Вит не держал.
Ладно, пойдём.
Бросив полотенце на плечо, она зачерпнула существо кружкой.
Осторожно, стараясь не расплескать воду, двинулась наверх. Свет включать не пришлось: загадочная «водоросль» вспыхнула ярче, стоило Липе шагнуть в темноту.
Так, ладно, она попыталась улыбнуться. Настраиваемая яркость это удобно.
Ни одна ступенька не скрипнула по пути. Оказавшись в мансарде, Липа затворила дверь и только тогда услышала шелест дождя. Подбежала к окну и опустила задвижку: по подоконнику растекалась лужа. Корешки книг, которые Вит хранил на столе, залило водой. Безобразное пятно исказило улыбку девочки Оли с обложки «Королевства кривых зеркал». Коробка с цветными мелками съёжилась. Плюшевый заяц, сидевший у окна, поник: левый глаз висел на нитке, из прорехи на плече выглядывал синтепон. Раньше хозяйка с ним не расставалась.
Липа зажгла настольную лампу и задёрнула занавеску. Негромко потянула носом. На глаза навернулись слёзы уже по-настоящему.
Актиния распушила щупальца, будто желая обнять её за палец. От неожиданности Липа отдёрнула руку. Кружка опрокинулась на стол, обиженно зазвенев, крутнулась вокруг своей оси и замерла, накрыв светящуюся гостью.
Свет померк.
Остался стук, с которым капли ударялись о стекло. Больше ничего. Темнота.
В детстве Липа боялась грозы, когда от сильных раскатов начинали подрагивать стёкла буфета, когда яблоня за окном гнулась под порывами ветра и водосточные трубы гнали вниз целые реки, а лужи вздувались на асфальте пузырями. В такие минуты мама рассказывала сказку про котёнка, которому дождь был нипочём, потому что рядом были верные друзья. Липа зарывалась лицом в мамин свитер, и слёзы на щеках высыхали Если бы она могла вернуть время! Сохранить его для мамы. Чтобы не пришлось считать месяцы и дни.
Опустившись на край кровати, она беззвучно заплакала. Липа чувствовала себя бесполезной, слабой: она не могла бороться со временем, от неё ничего не зависело. Вздрагивая и глотая слёзы, она будто спешила выплакаться перед тем, как что? Вит не зайдёт к ней среди ночи, а больше здесь никого не было.
Одиночество не чувство.
Это звук падающих капель, который хуже самой тишины.
Липа отбросила одеяло и вытянулась на кровати. Спрятала голову под подушку лишь бы не слышать. Дождь прекратился, а слёзы всё текли. Одно воспоминание тянуло за собой другое, как звенья бесконечной цепи, не желавшей кончаться. Липа понимала, как это выглядит: словно она заранее оплакивает маму, но, как ни старалась, не могла остановиться, промочив край наволочки и тонкую простыню под щекой.
Вставай, соня. Ласковые пальцы коснулись щеки, убирая прядь волос.
Сон рассыпался на отдельные кадры, и Липа протестующе застонала.
Ну мам, она зажмурилась крепче и отвернулась от окна, мне сегодня не в школу. Будь человеком, дай поспать.
Тишина. Неужели сдалась так быстро?
Липа приоткрыла один глаз. Ничего подобного. Мама сидела на краю постели, в руках держала две дымящиеся чашки белые, с голубыми незабудками на круглых боках. Её волосы были собраны в пучок, от глаз разбегались смешливые морщинки. Сегодня она выглядела бодрой. В последние два года это случалось нечасто.
Липа невольно улыбнулась.
С корицей? уточнила строгим тоном.
Так точно, Ваше Высочество. С корицей и сливками. Одевайся и пойдём гулять.
Липа, уже принявшая вертикальное положение, поперхнулась кофе.
Там же холод с утра!
Она не помнила, когда они последний раз гуляли с мамой просто так, вдвоём. Без спешки и какой-либо цели.
Ну и что? Ты посмотри, какой рассвет, мама говорила шёпотом, словно делясь секретом, которого больше никто не знал. В этот миг она напоминала девчонку ровесницу Липы, которой всё нипочём. Просто захотелось гулять.
Ты серьёзно?
Небо за окном было красивым: персиковая акварель с жемчужной дымкой по краю холста, и брызги тающих звёзд над крышами соседних домов, но сколько их было, таких рассветов? И сколько ещё будет.