- И что вы на меня все лето давите? Вам что, на будущий год ничего не надо будет?
- Мне - нет, это верно.
- Это как же так? - Директор чуть опешил и пытливо взглянул, начиная что-то понимать.
Тарас Константинович кивнул, подтверждая его догадку.
- Точно, Семен Семеныч. Пора... Проведем лето, уберемся и - баста. Потому, как говоришь, и давлю. Почестному - охота все на ходу оставить.
- Жалко! - очень непосредственно вырвалось у директора, светлые его брови, задевая золоченые дужки очков, поползли к переносью. - Может, хоть годик еще, Тарас Константинович, а?
- Спасибо, конечно, на добром слове... Только и старому коню на отдых надо.
Обстановка в кабинете неуловимо изменилась. Пять минут назад один из собеседников, играя в простачка, жаловался, канючил, добиваясь своего; другой, так же хитря, изворачивался, постепенно сдаваясь, - все было как всегда, когда они встречались. Сейчас не было ни шуток, ни привычных деловых хитростей: два уважающих друг друга человека говорили впрямую, каждый посвоему волнуясь. Директор треста вышел из-за стола, зашагал по просторному кабинету; из-под насупленных бровей директор совхоза следил за ним благодарно и растроганно - в душе, и насмешливо - внешне.
- Старый конь борозды, говорят, не портит, Тарас Константинович. Не забыли?
- Портить, может, и не портит: втянулся, привык в упряжке ходить. Зато с таким конем другое случается:
идет, идет, да и станет - задумается. К чему ж это?
- Нет, не представляю, что вы уйти можете! - Директор треста остановился, в полном недоумении развел руками. - В моем понятии вы как будто всегда там должны быть. Другой кто-то может уйти, я могу, а вы - нет.
- Всякому овощу - свой срок. Да я ведь еще не завтра ухожу. - Тарас Константинович усмехнулся. - А ты что ж, начальник, .думал, что я Забнева по капризу не отпускаю? Как собака на сене - ни себе, ни людям?
- Доложил уже? - засмеялся тот.
- Еще бы! Хорош бы я был, если б мой первый помощник про такое смолчал. Себе готовил, Семен Семеныч. А иначе эдакого работника сам бы тебе давно рекомендовал. Его сейчас на любой совхоз ставь - и спокойным будешь.
Покряхтывая, Тарас Константинович поднялся - коренастый, почти сплошь седой; не уместившиеся на лице морщины сбежали на шею, раскроив ее темную дубленую кожу на затейливые квадратики; выдавленные на коленях брюки и клетчатая, с разрезанными фалдочками летняя рубаха навыпуск только подчеркивали его уже действительно почтенный возраст.
- Вы бы хоть, Тарас Константинович, звонили почаще, - огорченно сказал управляющий.
- Вчера и так весь день ручку крутил - на повреждении, и все. Поеду завтра в узел связи ругаться. Не дело: то город не допросишься, то до отделения не дозвонишься. Мне бы вон такой агрегат, как у тебя. Нажал - и шпарь.
Тарас Константинович кивнул на внушительный телефонный аппарат с белой полоской пластмассовых переключателей, в голосе его прозвучали завистливые нотки.
- Да он только в городе удобен, - Директор треста оживился. - Тарас Константинович, а чего бы вам рацию не приобрести? Степанченко вон покупает.
- А на шута она мне? Степанченко - модник, ухарь.
У этого на штаны не хватит - галстук купит.
Зазвонил телефон, управляющий привычно щелкнул клавишей, поднял трубку.
Пока он говорил, Тарас Константинович, перебирая в уме, не забыл ли чего, машинально оглядывал кабинет - ковровую дорожку от двери до стола, диван, легкие зеленоватые шторы на раскрытых окнах и - с некоторым удивлением - расправленный на вешалочке в углу светлый пиджак.
- Семен Семеныч, неужто в такую жару пиджак носишь?
- Боевая готовность номер один, - засмеялся директор. - Как сигнал на верха идти, так и надеваю.
- Это к чему же?
- А как же - порядок. Все так делают.
- То-то я нынче у одного начальника это же видел.