Мало того, что он врезался со всей дури, так что вилки и ножи взлетели в воздух, в довершении всего, он умудрился смачно ввинтиться в огромный спелый помидор, который разорвался подобно осколочной гранате, мгновенно накрыв брызгами лица и одежду бритоголового и его жены. Но главное еще не отгремела канонада, еще не окончился помидорный дождь, а Мишка уже мчался извиняться:
Ради бога извините! кружил он вокруг них, поднимая тучи песка.
Но те, не обращали на него внимания, оторопело, уставившись, друг на друга и отряхивались с непонятным остервенением. Наконец, кое-как, вытерев лица остатком газеты и прочистив уши, они услышали стенания моего друга, и медленно обернулись.
Ах, простите, ах извините, рассыпался тот в извинениях, не замечая очень недоброжелательного и опасного взгляда.
Секунд двадцать бритоголовый молчал, но молчал слишком красноречиво, молчала и его жена с лицом напоминающим соковыжималку.
Остальные пляжники тоже молчали и сидели с каменными лицами, но по другой причине, я видел, каких трудов им стоило не завизжать от смеха.
Это опять ты?
Со стороны казалось, что бритоголовый не верит своим глазам.
Да, это опять ты! удовлетворенно подтвердил он свое подозрение, поднимаясь с колен
Ну, сейчас я тебе засранцу покажу и спасибо и, пожалуйста. Ты меня век помнить будешь, волейболист хренов!
И он с такой скоростью помчался за напуганным Мишкой, что тому еле удалось спастись, запрыгнув в высокую крапиву.
Мужик, ожегшись, приостановился, и, глядя на страдающего Мишку свирепыми глазами, долго ругался.
Я в это время прятался далеко в кустах, но последние его слова расслышал отчетливо: УБИВАЛ БЫ ТАКИХ ВЕЖЛИВЫХ!
Букашки таракашки
Рядом с нашим домом осушили болото, вернее, большущую, не засыхающую лужу, в которой мы по весне плавали на плотах, а летом ловили лягушек.
Наверное, вы думаете, я плакал, когда ее осушали!? Совсем наоборот! Я радовался!
Со дня на день ожидалось жаркое лето, и я очень надеялся, что мерзкие комары не народятся. Ведь комары это просто ужас!
Когда-то тетя Агата учила меня любить букашек и таракашек, и я любил! Любил и букашек и этих самых таракашек, любил до тех пор, пока мне не всыпали как следует за последних, запретив приносить их домой. Именно тогда я ясно понял, что издалека любить можно и крокодила, потому что издалека он не кусается!
А комаров я даже издалека ненавижу, хоть и считается, что они полезны для лягушек, я их все равно ненавижу!
Я вам расскажу историю, которая со мною произошла прошлым летом, и вы меня наверняка поймете.
До двенадцати лет я встречал комаров только в лесу, но когда в нашей стране началась перестройка, комары появились и у нас в доме.
Разумеется, это не был заранее продуманный поход вредных насекомых, просто всем стало на все наплевать, и никто не удосужился опрыскать антикомариной жидкостью наше болото, вот они и народились!
В тот год стояло прекрасное жаркое лето, и я с ребятами дни напролет проводил у реки. Мы плавали, дурачились, играли в волейбол, пили квас и не вылезали из плавок. Жизнь радовала нас на всю катушку, но настал день, когда эти комары народились.
К вечеру голодный и усталый я, еле волоча ноги, вернулся домой. Попрыгав под холодным дождиком из душа, я растянулся на простыне и, вслушиваясь в звуки еще не уснувшего города, увлеченно грыз большое зеленое яблоко.
Из раскрытых настежь окон веяло ветерком.
Выключив свет, я на цыпочках вышел на балкон. Нагретый за день дом дышал жаром я чувствовал его голой спиной. Тем приятнее были прохладные перила, на которые я облокотился. Я с радостью поставил бы здесь раскладушку но, увы, балкон, ощетинившийся по углам лыжными палками, отрицал эту возможность.
Поглазев на окрестности и надышавшись вечерним воздухом, я вернулся в жаркую душную комнату и, улегшись поверх простыней, закрыл глаза.
Но уснуть не получилось. Вначале я вспомнил одно, затем другое, потом мне захотелось уточнить третье, вскоре у меня зачесалась пятка и я ее почесал, наконец, улегшись на живот, я впечатал нос в подушку и растворился в дремотных мечтах, но тут прилетели они.
Услышав их противное гудение, я напрягся и замер, надеясь на то, что комары меня не заметят, и, немного полетав, соблазняться более вкусными соседями.
Вяло, покружив надо мной, они вылетели в окно, и я успокоился.