Ситуацию спасла медсестра, которая, войдя в палату, с удивлением обнаружила четверых гостей.
Вам придётся выйти, сказала она. Больному надо ставить капельницу.
Опять? однако, иду к своей кровати, сажусь и снимаю тапки.
До конца недели, объясняет медсестра, быстро орудуя приспособлениями. Она ловко управляется со всем, а перед уходом напоминает ребятам: «Больному нужен покой. Приходите завтра».
Как скажете, Пашка шутливо раскланивается. А она чуть улыбается ему в ответ. Вот чертяка! Он и здесь найдёт себе приключений.
Пока, народ! говорю я, лежа на спине. Вы молодцы, что пришли.
И ты будь молодцом, вторит Фауст. Поправляйся. А то на гитаре некому играть. Я, знаешь, как по твоей мелодии соскучился?
Улыбка моя получилась грустной. Гитара Любимый инструмент. Может, ей удастся меня вылечить?
Они все выходят в коридор. А я закрываю глаза и забываюсь коротким сном. В голове звучит мелодия «Я гитару на нежность настрою»1
Подруга моя верная. Во сне к тебе лечу!..
Павел
Чувствую себя не в своей тарелке. В этом долбанном офисе, в этом долбанном пиджаке самого модного фасона, который мне подбирала Милада, среди этих долбанных людишек моих новоиспеченных коллег! Внутри меня бурлит злость, и я с трудом сдерживаю себя. Вспомнил о тех днях, когда я работал бок о бок с Полиной. То место, по сути, я тоже получил в подарок. Девушка постаралась. Да и в «Территории» меня держали благодаря тому, что админ (сука!), оказывается, близкий друг моей ненаглядной.
Вот и весь рассказ. Чего я добился сам за время самостоятельной жизни? Везде лазейки, знакомства, протектораты. Нет ничего настоящего. Так получается, что единственное место, где я мог быть самим собой, это пресловутое студенческое общежитие. Там меня никто никуда не двигал. Если только в очередь за рюмкой. Но я прохода не давал. Самому казалось мало.
И сегодня придя в этот до белизны начищенный офис (языками его, что ли, вылизывали?), я смог высидеть только до обеда. Потом написал заявление и отправился на больничный. До завтрашнего утра. А дальше посмотрим.
Мне обязательно нужно во всём разобраться, иначе я просто свихнусь. Навалилось всё сразу, и я почти готов был свалиться под этими ударами. Но решил, что так дело не пойдёт. Надо вставать и идти. Или я не Пашка Сазонов, в конце концов?
После работы решил поехать навестить Евгешу. Нехорошо получается друг в больнице, чудом избежал смерти. А я даже ни разу к нему не зайду? Так только чмо самое настоящее поступает. Евгеша он ведь добрый парень, незлобивый. Вляпался, конечно, сам виноват. Юрец мне кое-что рассказал. И то, что авария не прошла без последствий, я тоже знаю. Надеюсь, папаша его дело замнёт. И Евген, как всегда, выйдет сухим из воды. Честное слово, я ему этого желаю!
Иду по больничному коридору и слышу знакомые голоса. Ну, конечно, кто додумается во время тихого часа сюда прийти? Только наша шпана общажная. Фауст разливается соловьём, его за километр слышно. И Евгена голос знакомый, словно надтреснутый. Последствия сотрясения, наверное. Распахиваю дверь, совсем как у себя в комнате, широко, смело. Оп-па! А вот этого я не ожидал!.. Кто привёл сюда этих двух девочек? Фауст, зараза! Ну, что ж, раз такой расклад
Делаю вид, что меня интересует один только Евген. Собственно, к нему я сюда и шёл. Выглядит, словно побитая собака. Волосы взъерошенные, трико это отцовское, наверное. Наспех собрали, потом решили, что так сойдёт. Впрочем, Евген никогда хорошим вкусом не отличался. Ладно, фик с ним. Это же стационар, не показ мод.
Ксюша
Блин, Ксюша!..
Как ты только оказалась здесь?
Добрая душа, решила друга проведать. Ты же не знала, что меня здесь встретишь.
И я этого знать не мог.
Судьба свела, не иначе. Только зачем?
Я стою к ней спиной, разговариваю с Евгеном. Но затылком ощущаю её взгляд, сверлящий меня изнутри. И самому становится не по себе. Я был груб с ней в нашу последнюю встречу. В тот миг, когда она ждала ласки, я бросил ей в лицо жестокость. Отравил её нежную тонкую душу своим ядом. И, наверняка, заставил эти огромные прекрасные глаза плакать. Я сам себя за это ненавижу, но по-другому не могу. Она слишком хорошая, слишком правильная. Не для меня.
Нет, не для меня.
Мы выходим в коридор, любезно выставленные процедурной медсестрой. Мне надо бы уйти сразу же, но что-то держит здесь. А Фауст, сука, по любому с ними заодно.